Мелодия одиночества

Человек открыл глаза – это была она! Хрупкая, нежная. Ее когда-то роскошные черные волосы были неаккуратно укорочены (видимо ножом), но это не давало ее облику ни мужественности, ни безобразия.

– Еще! – Взмолился умирающий.

Но девушка уже была далеко, так далеко, что пустыня растворила ее образ, оставив лишь зеленые, живые следы на песке.

Трава! Точно! Он найдет ее вновь по следам!

И человек пополз, просеивая сквозь пальцы холодный песок…

* * *

Ты дала мне крылья.

Но эти крылья черны.

Ты напоила меня водой – но теперь я знаю,

что такое жажда.

Я получил от тебя святой крест для защиты,

Но он оказался тяжел.

Его бремя сделало мой путь медленным

и невыносимым.

Тогда мы шли вместе,

Теперь же я бегу за тобой.

Ползу за тобой.

Странник не замечал, как рассветное солнце начало раскалять планету.

Песчаный металл приобрел красные цвета и покрылся туманной дымкой, отдавая небу накопившуюся за ночь влагу.

Перед невидящим взглядом выросла серая громада. Человек поднял глаза.

Он так долго шел к ней, а сейчас даже не заметил, как добрался. Сейчас, ему это было не так важно.

Над человеком нависла огромная каменная крепость, стены ее пожрало время, все до чего смогло добраться – спалило солнце. Не было ни титульных гобеленов, ни именных флагов. Ветер, обдувающий шпили, арки, стены крепости, стонал, словно одинокий призрак, охлаждая душу всему живому.

Но странника интересовала эта когда-то нерушимая громада, лишь по одной причине – в лабиринтах древней крепости терялись зеленые следы. Он, не задумываясь, погрузился в лоно каменного мертвеца.

«Чья эта крепость?»

Лабиринты, сплетения комнат и коридоров составляли мрачный, угнетающий узор. Иногда, хоть и очень редко, было видно, что когда-то здесь жили люди. Мертвые предметы искусства тлели на серых каменных костях то тут, то там…

«Точнее – чья она была?»

Человек вышел во внутренний дворик, и оказался в саду, среди черноты сухих деревьев.

«Когда-то яблоневый сад» – мелькнула мысль.

Там, он вновь увидел ее. Останки яблоневых мертвецов алчуще тянули к ней свои кривые крючковатые руки. От входа, к хрупкому видению тянулась дорожка зеленой травы.

Мертвое древо, под которым она сидела, вновь явило миру сияние зелени и свежести.

Она – белое тельце, на фоне выжженного сада – совершенно не обращала, на человека внимания.

Странник начал тихо приближаться, и увидел, как по щекам ее струились гаснущие звезды. Казалось, под бездонным предрассветным куполом не было столько горя, сколько отражали ее мокрые глаза.

– Кто ты такая? – Осторожно подобрался он к ней.

Девушка повернулась, но ничего не ответила, лишь пристально всмотрелась в его черты. Такой гипнотичный взгляд бледно-серых, холодных глазок!

– Ты живешь здесь? – в ответ лишь тишина – Или, может, ты и есть та властительница, что привела это место в упадок?

Яростью сверкнула серость хладных глаз, но в ту же секунду взгляд потух и уставился в песчаный пол:

– Я пленница…

– Но, что случилось? – обрадовался странник, что с ним, наконец, заговорили – Здесь явно был пожар.

– Еще какой. Такого огня не ведал сам Пандемоний! Пожар превратил этот мир в пустыню.

Человек удивился:

– Пустыня была здесь не всегда?

– Когда-то этому миру давал дыхание огромный, смешанный лес. Здесь было много жизни. Теперь же – ее нежный, слегка застенчивый голосок дрогнул – дыхание мира высушил песок, он же похоронил все живое…

– Но, что значит пленница? Здесь же некому тебя сторожить.

Серые глаза вновь впились в человека:

– Ты одинок, странник, ты долгое время скитался и не встречал ни души, даже насекомого. Но это не мешает тебе оставаться пленником. Как и мне.

Человек сорвал с дерева сочный фрукт и подсел рядом. Девушка слегка вздрогнула и отстранилась:

– Нет! Тебе нужно бежать!

– Что? – Не понял человек, он жадно впился зубами в яблоко.

– Я приношу горе…

Теперь уже человек посмотрел на нее в упор:

– Как ты можешь говорить такое, когда даже твой шаг наделяет эту мертвую пустыню зеленой жизнью?

– Глупый ты. Ты видишь то, что хочешь видеть. Эта трава, – эта жизнь, которая появляется от моего касания – зарождается лишь для того, чтобы жить в ужасных мучениях всего пару часов. Взгляни на те, совсем еще недавние растения – пустыня причинила им боль, иссушила. И ничего кроме муки эта трава не знает. Ты глуп, – повторила она – если считаешь, что я дарю жизнь. Я дарю жизни боль.

– Но ты же совсем в этом не виновата! Все эта пустыня!

Девушка никак не отреагировала, и опять ушла в свои мысли, не замечая ничего вокруг.

Он тоскливо посмотрел на цветущую яблоню…

Распаляющееся утро взорвал сильнейший звук выстрела. Звучал он из крепости. Человек дернулся, и, не вполне осознавая как, уже вбегал в каменные внутренности крепости…

Мелодия одиночества

Пробежав несколько поворотов, пару мертвых комнат, странник вбежал в огромную залу… полную людей!