Мелодия

Теперь смеялся и ее сосед, хотя рот его при этом кривился. Их болтовня была какой-то нелепицей, так говорили между собой молодые люди, но редко мужчины его возраста.

– В этом вы похожи на мою жену Алисию, – ответил Бузи. – Она любила свой ликер «Булевар». Ее нет вот уже почти два года. То есть она умерла – не убежала. И мы допили последнюю бутылку, оставшуюся от нее. Адьё.

И поэтому Лекскскс спросила про Алисию, как оно и полагалось, и была очень любезна, внимательно слушая, хотя темнота и алкоголь вместе с необычным теплом пышного тела справа развязали Бузи язык, и он начал повторять свои воспоминания, а потом позволил себе заплакать, очень тихо, так что и не услышать, но она чувствовала, как сотрясалось его тело и дрожали колени. Немного спустя, чтобы вернуть его к действительности, она спросила, как, вопреки предсказаниям отца, состоялась его карьера. («О да. Отец всегда говорил: „Песнями кладовку не наполнишь“».) Потом они повздыхали о виллах: Лекскскс не знала о планах застроить не только этот участок, не знала о «Роще». Наконец она почувствовала, что они сблизились достаточно, чтобы спросить у него, откуда все эти раны, откуда его заброшенность. И его грязь. И он рассказал ей обо всем: о бачках, мальчике, укусах, избиении, Пенсиллонах. Он рассказал, в каком месте его прокололи и где это делали. А закончил пересказом последнего сна, упорядочив его и придав ему больше осмысленности.

– Наши улицы кишели животными, – сказал он. – И шагу нельзя было ступить, не рискуя наступить на чей-нибудь хвост.

Она кивала, смеялась и улыбалась всему, что он говорил. Она сама сто раз слышала шум по ночам от бачков. Видела животных. Содержание его снов не было таким уж странным для нее. Его еще никто не выслушивал так внимательно со времени смерти Алисии, даже когда он находился на сцене. Эта молодая женщина и их бокалы, наполненные резиной, восстановили его душевную энергию.

– Я перед этим была на концерте, – сказала она. – Но не осталась. Поняла, что вы не будете петь.

Бузи не отваживался спросить, что случилось в его отсутствие. Не начался ли там хаос? Не расстраивались ли из-за того, что его нет? Собралась ли публика или были пустые места? Может быть, люди говорили, что он не оправдал их ожиданий, опозорил себя? Он не успел задать эти вопросы, потому что Лекскскс взяла его за локоть и показала на улицу.

– Там кто-то есть, – сказала она. – Кто она?

– Не двигайтесь, – сказал он ей. – Нас оттуда не видно. Здесь ее никто не ждет.

Терина приехала на такси, как только Седрик завершил первую часть концерта. Она осталась бы и на вторую, если бы только чувство долга не обязывало ее снова начать слежку за Альфредом. Ей доставляла некоторое удовольствие и мысль о том, что ее поспешный, необъясненный отъезд заставит, возможно, поволноваться Джозефа. Возможно, он подумает, что она ушла в дамский туалет или прогуляться по саду в перерыве, но теперь, во второй части концерта, будет, если повезет, сидеть рядом с ее пустым местом, не зная, что случилось с матерью. Он был слишком консервативен, чтобы уйти из шатра, пока молодой музыкант играет на своем аккордеоне. Он уже этим вечером выставил себя полным идиотом, бодаясь с журналистом, и не захочет оказаться в центре внимания в третий раз, делая что-то нарочитое, нарушая правила. Он предпочтет остаться на месте – в этом она была уверена. Что ж, пусть покипит. Пусть сам сообразит, как он оскорбил ее.

Ее встревожило и удивило, что в доме Бузи не горел свет. Пока она ехала в такси по заполненным людьми бульварам и набережной, она не позволяла себе думать о худшем, о том, что с ее зятем случилось что-то нехорошее: удар, приступ, инфаркт или – что более вероятно с учетом его недавних настроений – срыв или взрыв. Не явиться на, вероятно, самый важный концерт в его карьере – этому могло помешать только что-то по-настоящему нешуточное. Концерт был устроен в честь принятия мистера Ала на Аллею славы. И теперь отсутствие света во всех комнатах встревожило ее. Где он мог быть, если дома его не было? Насколько она знала, друзей, у которых он мог бы укрыться, у него не было, в особенности в субботний вечер. Все его коллеги и знакомые – другие музыканты города, владельцы кафе, где он пел в последнее время, эти близнецы, которые жили рядом, когда все они были детьми, даже журналист из «Личностей» – все были приглашены на концерт и, похоже, все пришли. Ни одного пустого места она не видела. И снаружи собралась толпа в надежде послушать бесплатно.