Memories (СИ)

По началу Аделаида была уверена, что сможет продержаться отведённые ей пять лет, главное никого к себе не подпускать и, в первую очередь, не позволить никому догадаться, что она оказалась здесь ни за что. Таких, как она, беспомощных и ни в чём на самом деле неповинных, не очень жаловали. Но с каждым днём девушка всё сильнее ощущала, что для того, чтобы продержаться здесь хотя бы немного, стоит сломать несколько костей. И желательно не своих.

Она ненавидела компанию Джонатана Кея, но всё равно продолжала в ней находиться.С Джонатаном, который стал её ключом к свободе, её свёл разбитый нос. Тогда один из его дружков, вернее, его своеобразной свиты, которую молодой человек успел сформировать вокруг себя, разбил Адель нос. Девушка в долгу перед ним не осталась: в драку не полезла, но тем же вечером этот самый «дружок» отравился своим ужином и две недели пролежал в больничном крыле. Её вины в этом не было, несомненно. Вернее, каждый в этой школе предпочёл закрыть на это глаза. Тогда Джонатан впервые заметил Аделаиду и решил, что она одна может заменить всю его свиту. И может оказаться намного полезнее всех их вместе взятых. Так, в прочем, и случилось.

Ей приходилось держаться за Кея, хотелось ей этого или нет. Джонатан имел явный авторитет в этом проклятом месте, а Адель не нужны были лишние проблемы.

Когда они впервые встретились, Джон был старше на каких-то три года. Едва ли его можно было назвать тем человеком, который к себе притягивал: он был грубый, жестокий, и его губы постоянно кривились в презрительной усмешке, которая делала его лицо ещё неприятнее. Во всей Германии не было человека, который нравился бы девушке меньше, чем он. Но разве у Адель был выбор? Или делить свободу с Джонатаном Кеем, или коротать заключение в одиночестве. В любом случае, он был тем, кому она никогда бы не доверилась.

Мысль о побеге пришла к ним внезапно. В тот вечер они сидели на одной из башен, Джонатан курил, а Аделаида медленно пила пиво (она не очень-то и любила пиво, но, если Джонатан что-то предлагал, нельзя было отказываться). На тот момент Сноу находилась здесь уже три года и, если говорить честно, с каждым днём она ненавидела это место всё сильнее.

— Как думаешь, мы могли бы отсюда сбежать? — Тогда Джонатан затушил сигарету о подоконник и внимательно посмотрел на Адель. Он всегда так на неё смотрел, словно она могла в один миг найти ответ на любой вопрос и решить любую его проблему.

— Могли бы, — просто ответила она после недолго молчания, — можно даже Пентагон взломать, если хорошо постараться.

— И сколько тебе понадобиться времени? — просто спросил Кей. Аделаида тогда только пожала плечами, подумав о том, что вместе с Джонатаном её шансы на удачный побег возрастут втрое.

На следующий день Сноу подошла к Джонатану после завтрака и молча протянула листок. На этом листке было написано всего несколько строчек, выведенных аккуратным почерком:

«Шаг 1: покинуть И.Ш. так, чтобы хватились не сразу (подговорить как можно больше человек, чтобы они отвлекли на себя всё внимание?)

Шаг 2: уйти с территории незамеченными (?)

Шаг 3: сделать так, чтобы потом перестали искать (инсценировать смерть?)»

Джонатан пробежал по странице глазами, а на его лице расцвела довольная, хищная улыбка. Аделаида не хотела бы встретиться в тёмном переулке с человеком, который так улыбается. Кей достал из кармана карандаш, и у второго пункта появились круглые, легко читаемые буквы: «Мантия-невидимка или чары невидимости?»

Сноу только кивнула, когда парень устремил на неё вопросительный взгляд, а потом достала волшебную палочку. Девушка клонировала лист, наложив на него специальные чары. Теперь то, что Джонатан писал на своём листе, появлялось на листе Аделаиды, и наоборот.

На подготовку у них ушло два года. Все перемены между занятиями и общественными работами, которые проводились в воспитательных целях, девушка проводила в неработающем туалете, где пыталась приготовить более усовершенствованное Оборотное зелье, чтобы его эффект держался несколько дней, а то и несколько недель. У неё никак не выходило разработать достаточно мощный состав, да, и на мертвых уток, которых Кей приносил ей в качестве подопытных, зелье практически не действовало. Главной задачей Джонатана стала организация побега и слежка за тем, чтобы Адель не поймали за приготовлениями. Впрочем, их план был довольно прост, и реализовать его оказалось не так тяжело, как они думали.

День побега неумолимо приближался, а в газетах, каждое утро приносимых почтовыми совами, всё чаще и чаще писали о группе мародёров, которые разоряют местные маленькие деревеньки. Аделаида не боялась каких-то мародёров, но она очень боялась того, что их план может провалиться. Она не хотела сюда возвращаться, и уж точно не думала о том, как не хотел возвращаться Джонатан, которого отправляли в исправительную школу в третий раз.