Memories (СИ)

Нельзя сказать, что Роза никогда не вспоминала Хогвартс. Не вспоминала Алису, Лиззи, мягкие кресла и тёплый камин в Башне Гриффиндора, не вспоминала Скорпиуса. Вспоминала, конечно. Первое время от этих воспоминаний было достаточно больно, как бывает после того, как думаешь о том, чем очень дорожил и чего лишился. Но со временем эта боль утихла, и уступила место спокойствию и какому-то теплу. Она никогда не вспоминала чего-то плохого о своих подругах или Скорпиусе Малфое. Всегда только самое хорошее, освежая в памяти самые светлые, приятные моменты. А их было не мало.

— Каждый чего-то боится, — спокойно начинает Поттер, когда девушка затихает и успокаивается, — но ты не перестанешь бояться, если не попытаешься одолеть свой страх.

Альбус сжимает ладонь Розы в своих, и улыбается яркими зелёными глазами, стараясь подбодрить. У него это неплохо выходит, и Уизли немного неловко кивает головой, соглашаясь с его словами. И когда это он успел так повзрослеть?

— Обещай мне, что всё расскажешь ему. Сегодня же. Обещаешь?

Роза снова кивает, но в этот раз не решает поднять на кузена взгляд. Потому что она не хочет, чтобы он возился с ней, словно она маленькая девочка. Роза не хочет никому доставлять проблем, тем более ему. Альбус поднимается с места и залпом допивает оставшийся в кружке кофе.

— Я пойду, мне нужно ещё вещи собрать. Я и так задержался тут у тебя.

Альбус дежурно скалится, когда Роза спрашивает, зачем ему собирать вещи. Выходит настолько по-слизерински, что вмиг неприятно скручивает живот, причем у обоих. Парень только небрежно пожимает плечами и говорит, что уезжает из Британии. Так спокойно, словно речь зашла о погоде. Он даже не позволяет Розе задать хотя бы какой-нибудь вопрос, хотя бы что-то выяснить, только говорит о том, что уезжает вместе с Аделаидой и пришлёт ей, Розе, открытку. На её вопрос о том, что он сказал родителям, Альбус только безразлично машет рукой:

— Джеймс же им ничего не говорил.

Когда Альбус, попрощавшись, исчезает вместе с хлопком трансгрессии, Роза слегка отшатывается назад и думает, что, наверное, стоило поверить его словам об Аделаиде. Потом рыжеволосая подтягивает к себе опустевшую холодную чашку и думает о том, что сыновья у великого Гарри Поттера вышли какие-то неправильные, неблагодарные. Но быстро успокаивает себя тем, что преданности Лили вполне хватает за троих.

***

Когда входная дверь хлопает, а в коридоре раздаётся уже привычное «Я дома!», с ухода Альбуса проходит достаточно времени для того, чтобы Роза смогла успокоиться и придумать несколько вариантов признания. Тем не менее, когда Джон появляется в дверях, немного растрёпанный и уставший, ещё не снявший пиджак, но уже такой родной и домашний, девушка чувствует, как сердце сжимается, а ладони потеют.

Смит развязывает галстук на своей шее, потягивается, словно кот, а потом усаживается за кухонный стол, прямо напротив Розы, и заглядывает ей в глаза. От этого пристального взгляда хочется спрятаться, или, по крайней мере, натянуть на себя беззаботную улыбку, но Уизли этого не делает. Потому что прекрасно знает: то, что с лёгкостью срабатывает с папой или Хьюго, с Джоном не сработает.

— Давай сделаем так, — Джон аккуратно дотрагивается до плеча Розы, чтобы привлечь её внимание, — сейчас я быстро поем, а потом ты расскажешь мне, что у тебя случилось. Хорошо? Я же вижу, что ты хочешь о чём-то поговорить.

Она видит, что Джон улыбается не только губами, но и глазами, и от этого ей становится немного легче, даже как-то теплее. Все придуманные и отрепетированные признания вмиг испаряются из головы.

— Ты же заметил, что, когда я рядом, часто происходят странные вещи? — Роза не дожидается того момента, пока Джон закончит ужин. Задаёт вопрос практически сразу, как только ставит перед ним тарелку. Поворачивается спиной, чтобы не видеть его реакции, потому что всё ещё очень её боится.

— Вроде тех дрессированных сов, которые приносят тебе письма от твоего кузена-птичника?

В вопросе нет ни доли иронии или сарказма, но Роза усмехается. Её усмешка сама по себе срывается с губ и звучит невесело.

— Да, вроде тех сов, — она замолкает и зажмуривается. Мысленно считает до трёх и, набрав больше воздуха в грудь, поворачивается к Джону лицом, выпалив — я волшебница.

На лице Смита застывает недоумение, а ложка супа застывает в нескольких сантиметрах от его рта. Роза начинает нервно заламывать пальцы, ожидая его реакции, ожидая криков, обвинений во лжи, и, возможно, даже звонков в психушку, а он только сидит, осмысливая услышанные слова, а потом неожиданно расплывается в доброй улыбке:

— Волшебница? С волшебной палочкой, метлой и остроконечной шляпой? Как в сказках?

В его тёплых карих глазах, похожих на топлёный шоколад или кофе, слегка разбавленный молоком, читаются такие неподдельные восторг и восхищение, что девушке становится намного спокойнее. Значит, он верит ей?

— Нет, только с волшебной палочкой. Но метла есть у Хьюго.