Мемуары

Решение славных патриотов Прато отправить нас к Маремме было вызвано строгими мерами, принятыми правительством на границе с Сардинским государством, чтобы воспрепятствовать переходу через нее массе политически скомпрометированных людей, искавших спасения по ту сторону границы, на той части итальянской территории, где произвол австрийцев не смог бы найти почвы для удовлетворения их низменной страсти к убийству и грабежу.

Среди всех наших покровителей и освободителей нашей безграничной благодарности заслуживает адвокат Мартини из Прато. Он не только позаботился об облегчении нашей поездки, но и горячо рекомендовал нас своим друзьям и родственникам в Маремме, оказавшим нам неоценимые услуги. Но мне очень горько, что я не могу вспомнить имя смелого юноши, который первый откликнулся на мою просьбу и так много сделал для нашего спасения. Я подарил ему на память маленькое дешевое кольцо в знак глубокой признательности.

Наша поездка от Прато до Мареммы была действительно необыкновенной. Мы проехали большое расстояние в закрытой коляске, останавливаясь время от времени, чтобы только переменить лошадей. Наши остановки в селениях были чрезмерно продолжительными, ибо наши кучера не в пример нам вовсе не спешили. Вследствие этого любопытные успевали собраться вокруг коляски. Несколько раз мы выходили из коляски, чтобы подкрепиться и т. д., поэтому нам приходилось что-нибудь измышлять для объяснения своего странного положения. В маленьких селениях мы оказывались, естественно, в центре внимания любопытных, которые занимались пересудами и терялись в тысяче предположений относительно нас, неизвестных им людей, которых время тяжелой реакции окутывало покровом тайны. В частности, в Колле, где население ныне отличается развитостью и патриотизмом, нас окружила толпа, которая не скрывала своего подозрительного и враждебного отношения к нам — ведь наши лица отнюдь не походили на спокойные и безразличные лица путешественников. Впрочем дело не пошло дальше нескольких бранных слов. Мы, разумеется, сделали вид, что не услышали их. К сожалению, это происходило еще в то время (1849 г.), когда священники внушали людям, что либералы — это банда разбойников. Спустя же несколько лет меня приняли в том же самом селении с такими изъявлениями расположения и энтузиазма, что эта встреча останется у меня в памяти навсегда.

Мы проехали под стенами Вольтерры, где тогда находился Гуеррацци и некоторые другие подвергшиеся преследованиям политические деятели Тосканы. Мы ограничились тем, что натянули шляпы на глаза, проезжая мимо.

Первым селением в окрестностях Мареммы, где мы почувствовали себя в безопасности, было Сан-Далмацио, Мы остановились в доме доктора Камилло Серафини, великодушного человека, истинно итальянского патриота, отличавшегося незаурядной смелостью и выдержкой. Будучи депутатом от Тосканы в парламенте 1859 г. после освобождения его прекрасной страны, он, как и отважный Джованни Верита, участвовал, конечно, в любом смелом предприятии этого парламента, и я полагаю, что он, подобно многим, отступил в отвращении, чтобы не быть связанным с людьми, недостойными представлять Италию.

Мы провели несколько дней в доме Серафини, а затем нас поместили в купальное заведение, принадлежавшее другому Мартини, родственнику первого и такому же щедрому, как и он. Отсюда мы перешли в дом Гуэльфи, расположенный ближе к морю. Повсюду нам оказывали гостеприимство, обязывавшее нас к величайшей благодарности.

Тем временем наши великодушные друзья вели переговоры с генуэзским рыбаком, который должен был доставить нас в Лигурию. Однажды из области Мареммы за нами явилось множество молодых людей, вооруженных, как равеннские охотники, двуствольными ружьями и столь же ловкими, сильными и смелыми. Разыскав меня в доме мужественного Гуэльфи, они дали каждому из нас оружие, подобное своему, и вывели нас лесом на морской берег, в нескольких милях восточнее Фоллоники, гавани, где в устье Стербино грузился к отправке уголь. Здесь нас уже ждала рыбачья лодка, и мы сели в нее, тронутые доказательствами любви наших юных освободителей.