Мемуары

Бедные храбрые альпийские стрелки расположились на улицах и площадях города. Им было от чего устать. Выйдя утром из Варезе, они были на марше весь день, потом сражались и снова полночи безостановочно двигались. Разве это не чудо для юнцов, не привыкших к тяжелым переходам? Только святая любовь к родине дала силу этой великолепной молодежи Италии крепко держаться на ногах.

Я же поступил, как истый ветеран: после того, как приказал построить несколько баррикад у выхода дороги на Камерлату и, растроганный, увидел моих измученных бойцов, распростертых на улицах и площадях города, я принял на минутку предложенное мне пристанище, кажется в доме Ровелли.

Враг получил жестокий удар. Принимая во внимание характер местности, бесконечные стычки, наступившую ночь, можно было предположить, что у противника много солдат разбежалось и он деморализован. Так и было на самом деле.

Однако, убедившись, что враг насчитывал примерно 9000 солдат, 12 артиллерийских орудий, достаточное количество кавалерии, а у нас меньше 3000 людей, всего несколько конных проводников и нет ни единой пушки, да еще местоположение Комо в лощине, окруженной со всех сторон высокой грядой гор, я с тревогой подумал, что же будет, если перед нами на следующий день вдруг окажется предприимчивый враг.

Такие мысли нарушали мой короткий отдых, и рассвет я встретил верхом на лошади, направляясь прямо в Камерлату, чтобы разузнать о противнике. Он оставил этот важный пункт. Таков был итог полученных мною сведений, что меня крайне обрадовало. Мои храбрые бойцы были до того обессилены, что думать о сражении в этот день было совершенно невозможно. Мы заняли Камерлату быстрым натиском. Стрелки отдыхали весь день к своему величайшему удовольствию.

Победа стоила нам довольно чувствительных потерь. Потеряли мы, правда, не много убитыми и ранеными, но зато каких людей? Де Кристофорис в благородном порыве неустрашимо бросил свой отряд в лобовую атаку позиции Сан-Фермо, заплатив за одержанную победу своей жизнью. Тяжелая потеря для нас. Молодой, красивый, скромный, как девушка, он обладал всеми достоинствами героя и великого полководца. Родина Де Кристофориса была родиной Анцани, Даверио, Манары[257]. Подобно им, он был рожден на земле рабов, но понял, как и они, что народ, давший миру таких людей, не должен быть никому слугой! Да, как они: храбрость, личное мужество Де Кристофориса бледнели рядом с другими драгоценными качествами его души, столь украшавшими его. Родина Сципионов[258], Гракхов[259], нация, у которой на счету Веспри[260] и Леньяно[261], могут быть временно опустошены, раздавлены, растоптаны чужеземным сапогом или ослаблены от разлагающего влияния самозванцев, но никогда не переведутся в ней сыны, приводящие в изумление мир!

Педотти! Ростом он отличался от Де Кристофориса. Он был маленький, зато обладал той же храбростью и отдал свой долг отчизне. Тело его покоится среди тех, кто погиб в этой лобовой атаке. Педотти также принадлежал к избранной молодежи из лучших ломбардских семей, что пришли, когда началась вербовка волонтеров, и умножили их ряды. Он щедро раздавал свое золото на покупку оружия и умер за свою родину!

Картелльери, храбрый, как и оба первые, из той же шеренги. Он с 1848 г. был всюду, где кипел бой за Италию. О, отважные юноши! Ваши кости будут фундаментом для вечного здания нашей отчизны, столь вами любимой. Женщины грядущих поколений Италии будут учить своих детей на примере ваших славных поступков и благословлять ваши святые имена!

Я не помню имен многих моих братьев по оружию, павших в этой грандиозной битве, где кучка неопытных юношей в патриотическом порыве обратила в бегство многочисленные полчища Урбана, который бежал до самой Монцы, не оглядываясь, чтобы узнать, кто нанес ему поражение.

Обладание Комо улучшило наше положение, обеспечило всевозможными средствами, подняло доверие к нам, дало подкрепление людьми и оружием. Пароходы, по доброй воле администрации и их капитанов, принадлежали теперь нам, таким образом мы оказались хозяевами Вербано. Все местности, лежащие у озера Комо, Вальтеллина, Лекко и т. д., переходили на нашу сторону. Всюду население требовало оружия, чтобы участвовать в отечественной войне. Но у нас не хватало оружия, особенно боеприпасов, истраченных в предыдущих сражениях. Мы не только находились далеко от Пьемонта, нашей базы, но и всякая связь с ним была нарушена. Патриотизм некоторых лиц возмещал иногда отсутствие связи с Пьемонтом, и с их помощью мы все же получали оттуда сообщения, но добыть оружие и боеприпасы было трудно или совершенно невозможно. Это внушило мне мысль снова приблизиться к Лаго Маджоре и в то же самое время внезапно нанести удар по Лавено. Поэтому на дороге из Комо в Варезе опять появились альпийские стрелки.