Мемуары генерала барона де Марбо

Вместо помощи, которой он ожидал, генерал Вандамм увидел перед собой две дивизии генерала Клейста. Пруссаки сразу бросились на французов. Первая линия Вандамма продолжала сражаться с русскими Остермана, расположенными перед Теплицем. Одновременно Вандамм повернул свой арьергард против Клейста и яростно его атаковал. Вражеские войска со всех сторон начали слабеть, но получили огромное подкрепление. Это подкрепление довело численность неприятеля более чем до 100 тысяч человек, что привело к громадной диспропорции по отношению к 15 тысячам, остававшимся под командованием Вандамма. Прибытие подкрепления к неприятелю заставило Вандамма, несмотря на его упорство и способности, подумать об отступлении в направлении корпусов Сен-Сира и Мортье. Вандамм полагал, что эти корпуса находятся недалеко от него, в соответствии с тем, что по приказу императора написал ему Бертье.

Подойдя к переправе возле Тельница, французы нашли его занятым вражескими дивизиями генерала Клейста. Эти дивизии полностью закрывали полкам Вандамма путь. Впереди наших колонн шла конница генерала Корбино. Этот храбрец, несмотря на трудности передвижения по горам, потребовал для себя честь по-прежнему оставаться в авангарде. Наши войска бросились на пруссаков столь стремительно, что опрокинули их и сумели преодолеть горный проход, захватив при этом всю вражескую артиллерию. Из-за плохого состояния дорог они смогли взять только лошадей вражеской артиллерии.

Военные с настоящим боевым опытом поймут, что такой успех может быть одержан только ценой большой крови и что после столь ужасной битвы 1-й армейский корпус лишился множества своих бойцов. Однако Вандамм, окруженный со всех сторон силами противника, в десятки раз превосходившими его собственные силы, отказался сдаваться и стал во главе двух батальонов 85-го линейного полка, единственных, которыми он еще мог располагать. Он бросился в гущу врагов, надеясь найти там смерть. Но лошадь под ним была убита, и многочисленная толпа русских бросилась на него и захватила его в плен.

Генералы, офицеры и даже простые солдаты неприятеля, восхищаясь смелостью Вандамма, питали к нему самое большое уважение. Однако, и это кажется совершенно невероятным, но тем не менее неоспоримо, хорошее отношение пропало и сменилось оскорблениями, как только пленник был привезен в Прагу и предстал перед русским императором и его братом, великим князем Константином, который, забыв о том, как следует относиться к храбрости находящихся в несчастье, обратился к нему с оскорблениями. Великий князь Константин даже вырвал у него его шпагу. Возмущенный Вандамм воскликнул: «Мою шпагу легко отнять здесь. Благороднее было бы явиться за ней на поле битвы, но, кажется, вы любите только те трофеи, которые вам ничего не стоят и дешево обходятся!» Услышав эти слова, Александр в ярости приказал арестовать Вандамма и наградил его эпитетами вор и бандит.

Гордо глядя прямо в лицо Александру, Вандамм ответил: «Я не вор и не бандит, и в любом случае мои современники и история никогда не упрекнут меня в том, что я обагрил свои руки кровью собственного отца!» При этом намеке на убийство своего отца Павла I Александр побледнел, ведь молва упрекала его в том, что он одобрил это убийство, возможно, из-за боязни смерти. Сраженный воспоминаниями об ужасно преступлении, которому он был обязан своим троном и о котором Вандамм только что напомнил ему открыто перед его многочисленным штабом, а также отрядом гвардейцев, Александр быстро удалился. Французский генерал был под конвоем перевезен в Вятку — город, расположенный где-то в Сибири[145], и вновь увидел родину лишь после заключения мирного договора в 1814 году.

Битва при Кульме стоила 1-му корпусу французской армии 2 тысяч человек убитыми и 8 тысяч взятыми в плен. Среди последних находился командующий этим корпусом. Оставшиеся солдаты Вандамма в количестве 10 тысяч человек под командованием генералов Теста, Мутон-Дюверне, Дюмонсо и Корбино, которым удалось пробиться с оружием в руках, присоединились к Сен-Сиру и Мортье. Эти два маршала нарушили свой долг, не преследуя отступающего врага, и остановились на полдороге. Они слышали грохот сражения, которое вел смелый и несчастный Вандамм, но не пришли к нему на подмогу.

Можно только удивляться, почему из Дрездена Наполеон не послал кого-нибудь из своих многочисленных адъютантов удостовериться, что Сен-Сир и Мортье отправились в путь, чтобы прийти на помощь Вандамму, как он им приказал. Эти два маршала не выполнили полученные ими приказы, поэтому они заслуживали того, чтобы предстать перед военным советом, однако французская армия перед лицом огромного численного превосходства врага уже пришла в такое состояние истощения, что, если бы император и захотел наказать всех, кому не доставало старания, ему пришлось бы отказаться от услуг почти всех своих маршалов. Поэтому он ограничился тем, что отругал Сен-Сира и Мортье, так как ему теперь больше, чем когда-либо, требовалось скрывать свои несчастья. Увы! Наши войска испытали поражение не только при Кульме.