Мемуары мессира д'Артаньяна

/Отказ Кардинала./ Я поблагодарил его наилучшим образом, каким для меня было только возможно, за ту теплоту, с какой он постоянно продолжал проявлять ко мне свою дружбу. Он отправился затем по своим делам, и едва он вышел, как вошел мой Капитан де Рамбюр с искаженным лицом, на каком легко было прочитать его горе. Он мне сказал, что принес мне обратно мою отставку, потому что Месье Ле Телье послал сказать Маршалу де Клерамбо, что Кардинал запретил ему распоряжаться патентом; сам же он был поражен этим до последней степени, поскольку не только Его Преосвященство дал слово этому Маршалу, когда тот говорил с ним в его пользу, но еще и Месье Ле Телье совершенно подобно дал им свое, когда они вместе были у него; правда, этот последний показался ему удивленным, когда Маршал сказал ему, что хлопотал он именно о моей должности. Но, наконец, он не преминул оказать ему всю возможную любезность, так же, как и пообещать ему самому тысячу прекрасных вещей из уважения к Маршалу; он не мог догадаться, откуда исходила такая перемена, но, по всей видимости, я ему об этом поведаю, если пожелаю дать себе этот труд, поскольку совершенно невозможно, чтобы я об этом ничего не знал. Я ему чистосердечно ответил — все, что я мог бы ему об этом сказать, так это то, что мне доложили, якобы Месье Кардинал не пожелал, чтобы я оставлял мою должность; я совсем недавно узнал об этом от Месье де Навайя, только что вышедшего от меня; подобная перемена поразила меня ничуть не меньше, чем его самого, потому как мне казалось, что этот Министр не должен был так скоро изменить свое отношение ко мне после того малого значения, какое он мне демонстрировал в тысяче обстоятельств. Маршал де Клерамбо должен был ему сказать, что он хлопотал именно о моей должности, когда он просил Его Преосвященство о согласии для него; итак, после того, как он одобрил мою отставку, было довольно поразительно и даже достаточно необъяснимо, почему он не желал ее больше в настоящее время. Капитан мне ответил, что когда Маршал с ним говорил, он никого не называл; он просто просил для него согласия на Лейтенантство в Гвардейцах, не уточняя, у кого он его покупал; здесь, видимо, он допустил ошибку, а она уже послужила причиной отмены его слова; надо бы, однако, утешиться, поскольку, если этот Министр не пожелал меня терять, как это и было на самом деле, он, быть может, не отнесется с такой же заботой ко всем остальным; со временем найдется кто-нибудь из моих товарищей, кто захочет отделаться от своего Лейтенантства, и поскольку он теперь знал, как надо за это браться, чтобы не встретить препятствий в другой раз, когда он захочет покупать, он не преминет сделать все, что необходимо. В то же время он попросил у меня назад свои деньги, так как было справедливо их ему вернуть; но имея на одну тысячу меньше, я ответил — все, что я могу для него сделать, это возвратить ему одиннадцать тысяч экю в настоящее время, потому как, уверившись, будто у меня осталось менее двадцати четырех часов, я воспользовался остальным и заплатил мои долги; я был весьма огорчен этим теперь, но так как невозможно было предвидеть, что случится сегодня, ему придется дать мне немного времени для того, чтобы мне сориентироваться.

/Очень невоспитанный Капитан./ Этот Капитан был немного грубоват, потому он не захотел вежливо принять мое извинение; он довольно резко ответил мне, что не понимает, как я это себе представляю; никогда не следовало распоряжаться деньгами, тебе не принадлежащими; его деньги не принадлежали мне до тех пор, пока он не вступил бы в мою должность, именно так положено поступать в свете, и никому не позволено преступать эти границы. Я ему возразил, не заносясь, но и не унижаясь, поскольку, если бы я повысил тон, ему могло бы показаться, будто я ищу с ним ссоры, потому как я должен ему деньги; я с ним совершенно согласился, что так поступают по отношению к закладу, но его деньги показались мне моими, и, следовательно, я мог воспользоваться ими, как я и сделал, не нарушив самых строгих правил честности; однако я был весьма раздосадован этим сегодня, поскольку все обернулось иначе — это все, что я мог предложить ему в свое оправдание, предположив, во всяком случае, что я допустил ошибку, за какую мне необходимо было бы извиниться; я, тем не менее, так не полагаю, и он сам, без сомнения, не будет так полагать, если соизволит над этим немножечко поразмыслить.