Мемуары Михала Клеофаса Огинского. Том 2

Мои планы сдерживались торжественными договорами, которые я строго соблюдал и ни разу ни в чем не нарушил. Последние войны, закончившиеся тем, что часть Польши попала под непосредственное влияние Наполеона, тоже добавили новых препятствий. Я не мог с тех пор смириться с тем, что существует еще одна Польша, интересы которой противоречат интересам России. Однако, откладывая исполнение плана, я продолжал по-прежнему работать во благо поляков и империи. Наполеон никогда не вернул бы Польше ее прошлое устройство и законы. Да и мог ли бы сделать это тот, кто был слишком далек от того, чтобы вернуть Европе старый порядок, а Италии, Германии, Швейцарии и Голландии права, свободу и независимость, отнятые им самим? И даже, если я тогда и хотел, преодолевая все препятствия, восстановить Польшу, чтобы целиком присоединить ее к России, мог ли я сделать это, не начав войны и не вызвав разных бедствий, которые последовали бы за этим?.. Разве я не отдавал предпочтение миру и благополучию империи перед выгодами завоеваний и славой, приобретенной кровью моих подданных?

Положение изменилось. Наполеон, нарушив святость договоров, без объявления войны с мечом и огнем вторгся в сердце России. Все предосторожности позади. Принужденный к вызывающей у меня отвращение войне, я буду вести ее до конца, и одним из ее результатов станет исполнение полезного для империи и дорогого моему сердцу плана. Польша будет существовать. Наши победоносные войска определят ее судьбу, неотделимую от судьбы России.

Вступая в эту страну, вы принесете на берега Вислы гарантию моего уважения и благосклонности к польскому народу. Скажите полякам, что я принял решение восстановить Польшу и объявлю себя ее королем, как только мои армии прогонят оттуда врага. Скажите им, что, объединившись с Россией в моем лице и лице моих наследников, они сохранят веру своих отцов, автономное управление и национальные законы, основанные на столь дорогой для них Конституции от 3 мая 1791 года. Скажите им также, что мужественный энтузиазм, воодушевлявший их и поддерживавший надежду на возрождение родины, вызывает у меня уважение, и что, будучи далек от того, чтобы осуждать их и преследовать за прошлое, я предпочту оказать доверие тем, кто, руководствуясь сознанием гражданского долга, сумел доказать свою преданность и привязанность к отечеству.

Собрать под национальным стягом двенадцать миллионов человек, желающих вернуть себе родину, восстановить их политическое существование, которого они лишились шестнадцать лет назад, объединить королевство Польское с Российской империей, связать прочными связями братства и взаимопомощи два великих народа, которые гордятся общими корнями, – таковыми должны стать благородные результаты ваших побед в стране, чье существование необходимо для нашей славы и пользы империи.

Отдельной инструкцией будут определены принципы, на основании которых вы создадите в этих провинциях временное правительство, и т. д.»

Проект Воззвания к польскому народу, представленный императору Александру согласно его приказу

Поляки, чрезвычайные события, которые быстро сменяли друг друга в Европе на протяжении двадцати лет, потрясли старую политическую систему и нанесли ей последний удар, прекративший существование вашей родины. Две трети Польши попали под власть России.

После вступления на престол, когда моим единственным желанием было сохранение мира с другими странами и обеспечение счастья народов, которые Провидение доверило моим заботам, я не упускал из виду бывшие польские провинции. Более того, они привлекали мое особое внимание по той причине, что я считал себя обязанным сделать все, чтобы жители этих провинций забыли о понесенных ими потерях и несчастьях. – Поляки! Успех не всегда сопутствовал моим ожиданиям, тем не менее все, что я сделал в части Польши, присоединенной к моей империи, чтобы сохранить ваши законы, язык и привилегии, а также, чтобы укрепить и улучшить работу учреждений народного образования, дает мне основания полагать, что я приобрел право на вашу признательность и преданность.

Умея ценить гражданские добродетели, национальный характер, благородные и высокие чувства, я вскоре осознал, что единственной целью, способной воспламенить и сплотить ваш народ, является надежда на восстановление Польши. Вначале восстановление страны входило в мои планы. Но договоры после первого раздела, политические интересы и, наконец, государственные соображения мешали этому. Когда же в результате последних войн часть Польши попала под непосредственное влияние Наполеона, я уже не мог думать о восстановлении и смириться с тем, что существует еще одна Польша, интересы которой противоречат интересам России.