Мемуары наших грузин. Нани, Буба, Софико

Спустя годы Михаил Чиаурели опишет этот день: «Кто-то воскликнул, вот Верико идет! Не смогу объяснить, что меня так взволновало в ту минуту. Сам удивляюсь. Наверное, какое-то необъяснимое предчувствие все же существует и преодолеть его невозможно. Но вот… Воцарилась тишина. Широким шагом вошла женщина, одетая в длинное шелковое платье. Необыкновенно высокая шея. Чуть великоватый нос. Непослушная грива волос. Поздоровалась со всеми, но мне почему-то показалось, что на меня она взглянула с особым вниманием. Я видел ее впервые. И видел только ее! Так получилось, что она села рядом со мной. Какое счастье!»

Присутствующие попросили Верико прочесть стихи. Она отказалась. И лишь когда с той же просьбой к ней обратился Чиаурели, вдруг согласилась. Недаром у судьбы есть второе имя — случай. И эта встреча, и чтение стихов… То было начало.

«Во мне словно открылась какая-то новая вселенная, и как же она была не похожа на обыкновенный мир», — вспоминал потом свои ощущения Михаил Чиаурели.

На момент встречи и Верико, и Михаил были не свободны. Чиаурели женат, а Анджапаридзе помолвлена с поэтом Шалвой Амирэджиби, выйти за которого перед смертью ее просил отец.

Она не могла ответить отказом, и в 1919 году свадьба состоялась. Рассказывали, что, выйдя после венчания из церкви, Верико едва не потеряла сознание. Среди гостей тут же пробежал шепоток: «Дурная примета».

И правда, у супругов в скором времени умерла только что родившаяся дочь. Брак был обречен, и спустя шесть лет Верико и Шалва расстались. Амирэджиби уехал в Париж, а Верико… связала жизнь с тем самым скульптором, которому было суждено войти в историю мирового кино.

Анджапаридзе не была единственной дочерью в семье. Кроме нее, подрастала еще младшая, Мери. Сестра жила в Москве и тоже имела отношение к искусству — работала на киностудии.

Но самым великим вкладом Мери Анджапаридзе в кино стало рождение сына Георгия. Легендарного кинорежиссера Георгия Данелия.

Несколько лет назад он написал мемуары, в которых, конечно же, не мог обойти вниманием свою тбилисскую родню.

«Верико, по существу, моя вторая мать.

В семнадцать лет, окончив гимназию Святой Нины в Кутаиси, Верико, не спросив ни у кого разрешения, уехала в Москву, прошла актерский конкурс, и ее взяли в Театр Революции к Охлопкову. Через два года вернулась в Тбилиси и стала ведущей актрисой в театре знаменитого грузинского режиссера Константина Марджанишвили.