Читаем Мемуары. Переписка. Эссе полностью

У меня есть основания предполагать, что С. в своих сочувственных отзывах был вполне искренен. Если что ему не нравилось, он так и говорил. Я написал пьесу, и мне показалось, что она удалась. Я попросил С. ее прочитать. Получил от него два больших письма. Письма были деликатные, но он не оставил сомнения в том, что считает пьесу посредственной.

Перечитывая письма С., я вспоминаю, что снабжал его книгами. Если попадалась хорошая книга о стихе или по поэтике, я покупал и на его долю. Присылал ему книги и из своей домашней библиотеки; по миновании надобности он мне их аккуратнейшим образом возвращал, так что межбиблиотечный наш абонемент работал без сбоев. Сообщения такого рода рассыпаны в его письмах.

9 ноября 1975 года я получил от С. письмо, которое начиналось поразительными словами. Надо помнить, что С. отнюдь не был сентиментален, в нем скорее доминировала легкая ироничность. Не помню абсолютно, что я написал ему, но вот что прочитал в ответ: «Дорогой В. С.! Ваше письмо — праздничный подарок. Не говорю о “струфианской” части, которую читать мне было очень интересно. Порадовало честнейшее начало Вашего письма». А в конце С. говорил, что посылает посвященное мне стихотворение. В конверт был вложен текст «И ветра вольный горн…» с моими инициалами в посвящении. Хотя оно было опубликовано в «Дне поэзии 1976» и вошло в несколько книг, позволю себе его здесь привести. Читатель поймет, как оно мне дорого.


В. Б.

И ветра вольный горн,И речь вечерних волн,И месяца свеченье,Как только стали в стих,Приобрели значенье,А так — кто ведал их!И смутный мой рассказ,И весть о нас двоих,И верное реченье,Как только станут в стих,Приобретут значенье.А так — кто б знал о нас![427]


В 1977 году я написал большую статью о С. Прежде чем отдать ее в журнал, я попросил прочесть ее самого поэта. Меня трогало, как С. относился к моим просьбам прочесть и оценить эту статью, а позже книгу о нем. Для меня, разумеется, малейшее его замечание было бесценно; но для него чтение нескольких работ о нем было немалым испытанием. Предзнаменования были для меня благоприятны. Все началось с таких слов: «Статью Вашу жду, конечно, с нетерпением. Это нечто вроде передачи по телевидению — увидеть себя со стороны. И удивиться — я-то думал! До сих пор я портретам своим не верил. Вернее — знал, как меня изобразят. А вот как Вы изобразите — не представляю себе. Ведь у Вас же в руках стиховедение, а от него не увильнешь: само покажет, кто ты есть такой. Словом — жду» (12.05.77).

Однако разговора с С. о статье так и не получилось. Мне показалось, что она стала испытанием для скромности моего героя. Ему было немного не по себе, что о нем пишут так серьезно и обстоятельно (это самая большая статья о нем, рассматривающая монографически его творчество). Но главное не в этом. Моя работа чем-то оказалась ему чужда, я так и не узнал чем. Он ушел от ответа. Я имел разговор с Галиной Ивановной, которая ее прочла и должна была изложить их общее мнение. От нее тоже ничего определенного я не услышал, но несомненно весьма сдержанное отношение к моей работе она высказала. Несколько месяцев рукопись статьи лежала у меня без движения, пока я не встряхнулся и прямо не спросил С., возражает он против публикации статьи или нет. Он ответил, что не возражает. Я отдал ее в «Вопросы литературы», там встретились свои препятствия, но при поддержке Т. А. Бек, которая тогда там работала, в 1981 году статья увидела свет.[428]

Она понравилась многим ценителям поэзии С., многие его друзья отзывались о ней в самых лестных для меня выражениях. У кого не было «Вопросов литературы», брали у С., и он сказал мне, что его экземпляр журнала совсем затрепали. Реакция читателей оказалась решающей, и теперь С. стал говорить мне о статье с большим одобрением и благодарностью.

Когда вышли «Голоса за холмами», я воспринял их как лучшую, наряду со «Вторым перевалом», книгу С. и спросил у него, не будет ли ему неприятно, если я о ней напишу. Он ответил, что воспринимает мое намерение с большой радостью. Статья вышла в «Литературном обозрении»[429]. Проходило время, а С. никак не откликался. Я все более погружался в недоумение. Не выдержал и написал ему стихотворное послание, в котором спрашивал, почему он молчит и не перестать ли мне заниматься ДЕЗИКОВЕДЕНИЕМ (в разговорах и письмах ко мне всю совокупность работ о нем С. называл дезиковедением). В ответном письме он в прозе коротко похвалил мою статью и поблагодарил за нее, объяснив, что замотался в московской круговерти. Все же меня не оставляло ощущение, что между ним и моими работами о нем стоит что-то или кто-то, что (кто) мешает ему воспринимать их непосредственно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Диалог

Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке
Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

Почему 22 июня 1941 года обернулось такой страшной катастрофой для нашего народа? Есть две основные версии ответа. Первая: враг вероломно, без объявления войны напал превосходящими силами на нашу мирную страну. Вторая: Гитлер просто опередил Сталина. Александр Осокин выдвинул и изложил в книге «Великая тайна Великой Отечественной» («Время», 2007, 2008) cовершенно новую гипотезу начала войны: Сталин готовил Красную Армию не к удару по Германии и не к обороне страны от гитлеровского нападения, а к переброске через Польшу и Германию к берегу Северного моря. В новой книге Александр Осокин приводит многочисленные новые свидетельства и документы, подтверждающие его сенсационную гипотезу. Где был Сталин в день начала войны? Почему оказался в плену Яков Джугашвили? За чем охотился подводник Александр Маринеско? Ответы на эти вопросы неожиданны и убедительны.

Александр Николаевич Осокин

Документальная литература / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Поэт без пьедестала: Воспоминания об Иосифе Бродском
Поэт без пьедестала: Воспоминания об Иосифе Бродском

Людмила Штерн была дружна с юным поэтом Осей Бродским еще в России, где его не печатали, клеймили «паразитом» и «трутнем», судили и сослали как тунеядца, а потом вытолкали в эмиграцию. Она дружила со знаменитым поэтом Иосифом Бродским и на Западе, где он стал лауреатом премии гениев, американским поэтом-лауреатом и лауреатом Нобелевской премии по литературе. Книга Штерн не является литературной биографией Бродского. С большой теплотой она рисует противоречивый, но правдивый образ человека, остававшегося ее другом почти сорок лет. Мемуары Штерн дают портрет поколения российской интеллигенции, которая жила в годы художественных исканий и политических преследований. Хотя эта книга и написана о конкретных людях, она читается как захватывающая повесть. Ее эпизоды, порой смешные, порой печальные, иллюстрированы фотографиями из личного архива автора.

Людмила Штерн , Людмила Яковлевна Штерн

Биографии и Мемуары / Документальное
Взгляд на Россию из Китая
Взгляд на Россию из Китая

В монографии рассматриваются появившиеся в последние годы в КНР работы ведущих китайских ученых – специалистов по России и российско-китайским отношениям. История марксизма, социализма, КПСС и СССР обсуждается китайскими учеными с точки зрения современного толкования Коммунистической партией Китая того, что трактуется там как «китаизированный марксизм» и «китайский самобытный социализм».Рассматриваются также публикации об истории двусторонних отношений России и Китая, о проблеме «неравноправия» в наших отношениях, о «китайско-советской войне» (так китайские идеологи называют пограничные конфликты 1960—1970-х гг.) и других периодах в истории наших отношений.Многие китайские материалы, на которых основана монография, вводятся в научный оборот в России впервые.

Юрий Михайлович Галенович

Политика / Образование и наука
«Красное Колесо» Александра Солженицына: Опыт прочтения
«Красное Колесо» Александра Солженицына: Опыт прочтения

В книге известного критика и историка литературы, профессора кафедры словесности Государственного университета – Высшей школы экономики Андрея Немзера подробно анализируется и интерпретируется заветный труд Александра Солженицына – эпопея «Красное Колесо». Медленно читая все четыре Узла, обращая внимание на особенности поэтики каждого из них, автор стремится не упустить из виду целое завершенного и совершенного солженицынского эпоса. Пристальное внимание уделено композиции, сюжетостроению, системе символических лейтмотивов. Для А. Немзера равно важны «исторический» и «личностный» планы солженицынского повествования, постоянное сложное соотношение которых организует смысловое пространство «Красного Колеса». Книга адресована всем читателям, которым хотелось бы войти в поэтический мир «Красного Колеса», почувствовать его многомерность и стройность, проследить движение мысли Солженицына – художника и историка, обдумать те грозные исторические, этические, философские вопросы, что сопутствовали великому писателю в долгие десятилетия непрестанной и вдохновенной работы над «повествованьем в отмеренных сроках», историей о трагическом противоборстве России и революции.

Андрей Семенович Немзер

Критика / Литературоведение / Документальное

Похожие книги

14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное
Русская печь
Русская печь

Печное искусство — особый вид народного творчества, имеющий богатые традиции и приемы. «Печь нам мать родная», — говорил русский народ испокон веков. Ведь с ее помощью не только топились деревенские избы и городские усадьбы — в печи готовили пищу, на ней лечились и спали, о ней слагали легенды и сказки.Книга расскажет о том, как устроена обычная или усовершенствованная русская печь и из каких основных частей она состоит, как самому изготовить материалы для кладки и сложить печь, как сушить ее и декорировать, заготовлять дрова и разводить огонь, готовить в ней пищу и печь хлеб, коптить рыбу и обжигать глиняные изделия.Если вы хотите своими руками сложить печь в загородном доме или на даче, подробное описание устройства и кладки подскажет, как это сделать правильно, а масса прекрасных иллюстраций поможет представить все воочию.

Владимир Арсентьевич Ситников , Геннадий Федотов , Геннадий Яковлевич Федотов

Биографии и Мемуары / Хобби и ремесла / Проза для детей / Дом и досуг / Документальное