Мемуары убийцы

С пятнадцати лет я работал, таская мешки с рисом. В наших родных краях на парней, способных таскать мешки с рисом, отцы не поднимали руку. Так что наш отрывался на матери и сестре. Случалось даже, что выгонял их в мороз на улицу, сперва сорвав с них одежду. Убийство было лучшим выходом из ситуации. Единственное, о чём я жалел – что втянул в это дело мать и сестру, хотя мог справиться сам.

Отца, выжившего в войне, преследовали ночные кошмары. Он часто кричал во сне. Может быть, умирая, он тоже думал, что видит дурной сон.

*

«Из всего написанного люблю я только то, что пишется своей кровью. Пиши кровью – и ты узнаешь, что кровь есть дух. Нелегко понять чужую кровь: я ненавижу читающих бездельников».

«Так говорил Заратустра» Фридриха Ницше[4].

*

Начав в шестнадцать, я продолжал до сорока пяти. Минули Апрельская революция 1960-го и Военный переворот 16 мая 1961 года. В октябре 1972-го президент Пак Чонхи, стремившийся к диктатуре, распустил парламент и настоял на принятии новой Конституции. Застрелили его жену. Новый американский президент, Джимми Картер, надавил было на Пак Чонхи в связи с диктатурой, но вскоре убежал трусцой в одних спортивных трусах. Застрелили и Пак Чонхи. Ким Тэчжун был похищен в Токио и едва не погиб, Ким Ёнсам был изгнан из парламента. Армейские части блокировали Кванчжу и перестреляли мирное население.

Всё это время я был занят только убийствами. Вёл одиночную войну со всем миром. Убивал, скрывался, пережидал. Снова убивал, скрывался, пережидал. Тогда не было ни анализа ДНК, ни камер видеонаблюдения. Только-только появился термин «серийный убийца». Полицейские десятками арестовывали подозрительных и душевнобольных и пытали их в участках. Некоторые подозреваемые не выдерживали и давали ложные показания. Действия полиции были несогласованы, и преступления в различных регионах рассматривались вне связи с другими. Поднять на ноги толпу полицейских и прочесать отдалённый холм, истыкав его палками в поисках улик, – вот в чём заключалось расследование.

Чудесные были времена.

*

В том году, когда я убил последний раз, мне исполнилось сорок пять лет. Сорок пять – возраст моего отца, когда он умер, задохнувшись под подушкой. Странное совпадение. Запишу это тоже.

*

Злодей ли я или супергерой?

Или в равной степени и тот и другой?

*

Жизнь длиною в семьдесят лет. Если оглянуться, кажется, что годы разверзлись чёрной пастью запредельной бездны, и я стою на самом краю. Когда думаю о приближающейся смерти, не чувствую ничего особенного, но когда вглядываюсь в прошлое, на душе становится темно и безгранично пусто. Моя душа была безжизненной пустыней. Ничего не росло. Ни капли живительной влаги.

Давным-давно в юные годы я пытался научиться понимать людей. Для меня это было сложной задачей. Я всегда избегал смотреть людям в глаза. Они же считали меня воспитанным и застенчивым юношей.

Я заучивал выражения лица перед зеркалом. Грустный взгляд, радостный, обеспокоенный, разочарованный… Ещё использовал простой трюк: следил за мимикой говорящего человека и старался воспроизвести её в ответ. Если собеседник хмурился, я хмурился тоже, если смеялся – вторил его смеху.

В старину люди верили, что внутри зеркала живёт дьявол. Тот дьявол, которого они видели в зеркале, – это был я.

*

Внезапно захотел повидаться с сестрой.

Сказал Ынхи, а она ответила, что моя сестра давно умерла.

– От чего она умерла?

– У неё же было малокровие, от этого и умерла.

Возможно, что и так.

*

Я работал ветеринаром. Подходящее занятие для убийцы. Можно сколько угодно использовать анестетики, которыми свалишь и слона. Провинциальный ветеринар всё время в разъездах. Пока городские ветврачи протирают штаны в лечебницах, осматривая кошечек и собачек, провинциальные врачуют коров, свиней, домашнюю птицу и постоянно находятся в пути. Мне случалось оперировать лошадей. Если не считать каких-нибудь кур, лечить приходилось млекопитающих. А их внутренности не так уж сильно отличаются от человеческих.

*

Снова очнулся непонятно где. В совершенно незнакомом районе. Как мне потом рассказали, местные юнцы заметили, что я шатаюсь туда-сюда и окружили меня, а я испугался и полез в драку. Появился полицейский, связался с кем-то по рации, отвёз меня в участок. Теперь это часто происходит: теряю память и брожу по всей округе, пока местные не хватают меня и не отправляют в полицию.

Так и повторяется: незнакомое место, захват, полицейский участок.

Болезнь Альцгеймера для стареющего серийного убийцы – как телепередача «Розыгрыш», которую устраивает сама жизнь. Сюрприз, вас снимали скрытой камерой! Испугались? Ну извините, это всего лишь шутка.

*

Решил каждый день заучивать по стихотворению. Попробовал, совсем не просто.

*

Я плохо знаю современных поэтов. Их слишком сложно понять. Однако эти строчки мне понравились. Запишу здесь.

«Моя боль не имеет субтитров, её не прочтёшь». Ким Кёнчжу, «Безжалостный город».

И ещё оттуда же:

«Прожитое мною время – это вино, которое никто не попробовал. Я же пьянею от одной этикетки».

*