Мемуары Ведьмы. Книга Первая

Дорога до лесоповала лежала вдоль поля, где примерно после двух километров необходимо было свернуть в лес. Мы шли по одной из двух проложенных полос от повозочных колес и автомобилей. Впереди не было ничего примечательного, кроме бескрайних полей и низких облаков, которые так и норовили приблизиться и оросить нас дождём. Сворачивая с прямой дороги и направляясь к лесу, нас постепенно стали окружать высокие Сосны. Солнце перегнуло полдень, и вызывающе бросало в глаза свои острые лучи сквозь высокие шапки деревьев.

За время ученичества у бабушки лес стал моим вторым домом, и я порой уже не могла представить себя в шумном городе, где нет этого сложного запаха и векового спокойствия. Жизнь деревьев здесь шла в своём замедленном ритме, без единого понимания нашей людской суеты. Возможно и вовсе без единого подозрения на наше существование в одном пространстве с этими гигантами. Бабушка всегда говорила, что деревья сильно связаны энергией друг с другом, с животным миром и самой Землёй. Но человек в какой-то момент разорвал с ними свою связь, отчего только потерял, не имея возможности питаться их бездонной энергией.

«Мы отрезали себя от природы и обрекли на болезни. Любой зверь знает, что ему надо съесть, чтоб излечиться. Сама природа говорит ему это, он слышит её и исцеляется. Человек же эту связь потерял и стёр из своей памяти всю информацию о том, что она когда-то была» — всплыли в моей голове, когда-то сказанные бабушкой слова.

Я то и дело смотрела по сторонам, меня завораживал этот глубокий зеленый цвет мха, которым густо покрылись стволы деревьев, их корни и земля. Бархатным живым покрывалом он застелил некогда острые и безжизненные камни, так искусно включив их в гармонию леса. Местами проглядывал Папоротник и пышный ковер мелкого Клевера. Мне всегда хотелось прилечь на эту зеленую перину и почувствовать всю ее мягкость. Но она практически всегда была очень сырой и плотно заселена мелкими насекомыми, что отбивало всякую охоту претворить желания в жизнь.

Лесная дорога была достаточно широкой из-за обилия проезжающих там лесоповалочных машин. Небо всё больше хмурилось, и в воздухе появился тот самый душный запах дорожной пыли, что предрекает начало дождя. Через пару минут с неба посыпались первые крупные капли, и воздух окончательно запах сыростью. Мы свернули в лес, где решили двигаться под Соснами, а в случае ливня переждать под одной из них. Тем временем капли становились всё чаще и чаще, тогда как воздух всё ароматнее. Тут бабушка присела на корточки, подобрав две прямые палочки, лежащие на мхе недалеко от неё. Она скрестила их и аккуратно положила поверх своё золотое кольцо. Что-то шепнув, она взялась за концы палочек, и подняла их над землей. Вдруг кольцо скользнуло по ним вниз и вмиг оказалось висящим на самом перекрещивании. Получалось, что в кольцо входили обе палочки, но я не видела момента, когда бабушка пропустила сквозь его отверстие хотя бы одну из них. Этот фокус, пожалуй, заслуживал стоячих оваций. Я с нескрываемым удивлением взглянула ей в глаза. Она же и не думала на меня смотреть, тем более принимать восторженные взгляды. Это был один из её ритуалов, который, видимо, рассказывал ей, нет ли препятствий на пути к дереву, либо же отводил от нас дождь, а возможно и то и другое. Во время таких обрядов обычно мне запрещалось издавать звуки, и порой у меня совсем не было времени и возможности расспросить о них.

— Демон слышит наши мысли и старается не пустить дальше. Нам надо ни о чём не думать, — вдруг произнесла бабушка.

— Как это? Ни о чём не думать? — переспросила я.

— Нужно постараться думать на отвлеченные темы, поток человеческих мыслей и вправду трудно остановить.

— Но я не думала о демоне!

— О нем нет, но теперь он знает, где мы находимся. Посмотри внимательно в конец дороги, видишь, там нет дождя.

Повернувшись, я посмотрела в самый конец дороги, по которой мы шли, и увидела яркую оранжевую полосу песка и серебристую листву, играющую в лучах солнца. Подняв голову в небо, я принялась рассматривать облака по дороге, по которым демон вряд ли мог понять наше местоположение.

Дождь вскоре закончился, толком и не начавшись. Мы вышли на большую просторную местность, усеянную массивными пнями, позади которых виднелся нетронутый молодняк. Мне нужно было снова контролировать свои мысли. Спустя годы я мастерски научилась этому, но только не тогда, только не в те беззаботные годы, когда они подобно стаду диких лошадей мчались без остановки по бескрайним зеленым лугам.

— Бабуль, посмотри, сколько пней, как мы найдем этот Кедр? — с недоумением воскликнула я.

— По логике вещей он должен быть здесь самым большим, — с ухмылкой ответила она.