Мемуары Ведьмы. Книга вторая

— Иногда случается так, что учеба не даёт всех ответов, но заставляет забыть лишние вопросы, — холодно отрезала бабушка, снова погрузившись в свои книги.

Её ответ заставил меня промолчать дольше обычного, и немного оттаяв и начитавшись, она заговорила сама.

— Вампиры очень организованные существа! Они полностью подчиняются их создателю, главному вампиру касты, и безукоризненно соблюдают свой вампирский свод законов. Любое неповиновение карается смертью. Одним из пунктов свода правил является неразглашение самих правил, именно поэтому о вампирах так мало известно. В моих книгах есть только две заметки о них и один очень странный рецепт травяного отвара, который написан от руки мелким шрифтом на полях книги. К великому сожалению эти обе заметки совсем не о том, как смертному убить вампира. А отвар скорее способен подорвать здоровье вампира или лишить магической силы, но не убить, это точно.

— Хм, не густо… А, о чем заметки?

— Эти заметки о том, что вампиры делятся на касты. У каждой касты есть предводитель — это самый старый и опытный вампир, обладающий большими знаниями и даже магической силой. Он питается энергией своей касты и кровью, которую ему приносят. Сам он никогда не охотится. Может показаться по моему рассказу, что это затворник, которого невозможно увидеть в мире живых, однако это совсем не так. Очень даже часто случается, написано в другой книге, что главный вампир касты является богатым и даже известным человеком в мире живых. И одним и самых строгих нарушений является разглашение его имени среди людей. Вот и все, что мы знаем!

— Да уж, если сказать, что у нас на них что-то есть, то уж лучше не сказать ничего! — воображая бабушкиного начальника, произнесла я.

Она усмехнулась и снова посмотрела в свой листок.

— Но как же каста убивает вампира, он ведь и так мертв? — снова послышался мой вопрос.

— Есть информация, что специальной саблей главарь банды обезглавливает нарушителя, затем голова хранится в отдельности от тела.

— А как каста узнает, что вампир назвал смертному имя главного вампира? — спросила я.

— Имя главаря касты произносится только в момент создания нового вампира. Он призывается к уже мертвому телу по имени для завершения ритуала, так как никому из касты больше не дано такой силы, как оживить мертвого.

— А как он призывается?

— Как, как… По телефону! — немного раздраженным голосом ответила она.

Я молча уставилась на бабушку и почти поверила в это, как она брызнула слюной и, не сдержав эмоций, расхохоталась.

— Силой мысли, конечно! Многовековой вампир чувствует всех своих детей, так сказать. Он всегда знает, когда произносится над покойником его имя, и является для завершения ритуала.

— Понятно, — сухо ответила я.

На самом деле мне было ничего не понятно. С самого утра меня разубедили в существовании порчи и предложили поверить в реальность вампира. Затем последовали якобы доказательства его существования в виде страшных глаз, налившихся кровью, что, по сути, вполне могло быть каким-то редким заболеванием. А, напоследок, вместо нормального предположения о поддержании связи между вампирами по средствам телефона, мне было заявлено о телепатии. Всё желание писать про них напрочь отпало, так как, я просто-напросто, не верила сейчас ни единому бабушкиному слову. Всерьез поразмыслив над всеми аргументами дела, я пришла к выводу, что ей просто наскучило заниматься тривиальным снятием порчи, и она решила развлечь себя, а заодно и меня, охотой на вампира.

Бабушка целый день делала мазь от радикулита, поэтапно средняя пахучие ингредиенты и подолгу разминая зеленоватую массу. Она время от времени подходила к столу и проводила тонкие линии сине-фиолетовой ручкой от одного столбика к другому, порой приписывая к ним новые слова. Я не вдавалась в её логарифмические уравнения по уничтожению вампиров на земле, решив заняться реальным поиском проблемы. Мне совсем не хотелось сегодня писать, и я решила зарисовать глаза предполагаемого вампира такими, какими их запомнила. А позже пойти в библиотеку и покопаться в литературе о заболеваниях глаз, или показать рисунок маминой знакомой — педиатру. Разложив на круглом столе свои цветные карандаши и альбом для рисования, я принялась делать зарисовки.