Мемуары везучего еврея. Итальянская история

Я не был знаком с историей Сицилии и никогда там не бывал, и мне было трудно понять аргументы капитана, в особенности приведенные в отсутствие Ренато Миели. Все же меня удивило то, что двое мафиози, присланные к нам из Америки, — один толстый, другой тонкий, смешные, как классическая пара киношных комиков, — жили совершенно независимой от нас жизнью. Я не помню, чтобы мне пришлось хотя бы раз читать приготовленное ими послание, будь то закодированное или нет. Сразу бросалось в глаза то, что эти двое «советников» говорили на странном англизированном итальянском, которого никто из нас понять не мог и который по звучанию напоминал язык албанцев или болгар и не был похож ни на один знакомый мне диалект итальянских провинций. Еще я обнаружил, что один из двух странных типов (второй вскоре исчез из поля зрения) не умел писать. Когда я сопровождал его — это был толстый мафиози — к каптенармусу для подписания кое-каких формуляров, я видел, как он царапал на бумаге что-то, сильно напоминавшее те каракули, которые неграмотные крестьяне моего отца выводили на документах, подготовленных для подписи. К счастью для нас всех, эти двое представителей Лаки Лучано умели держать язык за зубами. Они квартировали в отеле «Американ Колони», одном из самых элегантных в Иерусалиме, и проводили там дни, попивая лимонад и пиво. Я не помню, чтобы в течение всего периода моей работы на радио кто-нибудь пользовался их услугами. Отчасти это объяснялось тем, что, как я уже сказал, никто не мог понять их языка. Британский куратор пытался преодолеть этот лингвистический барьер, прибегая к языку жестов, с помощью которого, по его мнению, можно было выразить фундаментальные понятия сицилийской культуры. Мне это напоминало ужимки детей перед клеткой с обезьянами в зоопарке, но, возможно, мне так только казалось, поскольку я не был посвящен в этот тип государственной тайны. Тем не менее позже мне стало известно, что двое мафиози, вместо того чтобы помогать делу союзников в Сицилии, продвигали торговлю гашишем в Палестине. Похоже, у них не возникало лингвистических проблем на соответствующих рынках Иерусалима.