Меня ему обещали

Вика неотрывно смотрела в иллюминатор, игнорируя мое существование. Нервничала, опасаясь тряски и потенциальных, но маловероятных неприятностей. Я прижимал свой зад к сидению так сильно, как только мог. Хотелось посадить девушку на колени и крепко обнять, сказать какую-нибудь утешительную ерунду.

С тех пор, как мы поцеловались в конференц-зале, Вика меня избегала. «Общалась» со мной исключительно через своего секретаря. И я не винил ее в этом. Я… гавнюк. После рождения сына я поклялся себе, что буду меняться в лучшую сторону.

Но Вика… она пробудила во мне худшее.

Я кипел яростью и страстью к этой прекрасной молодой женщине.

И я стопроцентно не должен был называть ее шлюхой. А еще угрожать тем, что покажу видеозапись с нашими лобзаниями ее муженьку.

Я сотни и сотни раз прокручивал в мыслях извинения, но не наступал подходящий момент, чтобы слова покаяния были озвучены. А, может быть, я специально упускал случаи, продолжая кормить собственную гордыню.

Честно говоря, я не предполагал, что она отправится со мной в деловую поездку в Лондон, ведь это подразумевало времяпровождение со мной на протяжении двух дней. Этим вечером в музее искусств, расположенном в Кенсингтоне — центральном районе города, — состоится ивент по случаю презентации нового автомобиля «Range Rover».

Странно, что Сафаров позволил ей улететь. Если бы моя женщина надумала укатить в поездку со своим бывшим любовником, я оттрахал бы ее так, чтобы она забыла имена всех знакомых мужчин.

Тем не менее, за весь полет Вика не перекинулась со мной и фразой. Тем самым проявив превосходную демонстрацию непоколебимого решения избегать обмена любезностями. Мы в нерушимом молчании сошли с трапа самолета, сели в присланный за нами автомобиль и отправились к отелю.

Лондон встретил нас промозглым ветром и затяжным дождем.

Парадный холл «Royal Garden» был переполнен посетителями. У стойки ресепшн выстроилась приличная очередь. Оживленная обстановка немного смутила Вику. С видом потерянной лани она прижалась к моему боку. Я не сдержал ухмылки, услышав которую невысокая блондинка угрюмо свела аккуратные брови к переносице.

— Что смешного? — первое словосочетание, сказанное ею в мой адрес за чертовски долгое время.

Я расправил плечи, возвышаясь над ней.

— Ничего.

Ее кремовая блузка промокла. Ткань, и без того просвечивающая, теперь липла к привлекательным округлостям, повторяя каждый изгиб.

Я проклял себя за то, что опустил взгляд к аккуратной груди Вики.

Вашу мать. Она не надела бюстгальтер и ее затвердевшие соски торчали, приковывая целиком не только мое внимание, но и притягивая интерес случайных мужчин.

Мы толпились в очереди минут десять-двадцать. Наконец, когда наступила наша очередь пройти регистрацию и получить ключи от номеров, симпатичная британка в темно-красном пиджаке, находившаяся по ту сторону стойки, преподнесла неожиданную новость.

— Сэр, вы уверены, что бронировали два номера? — уточнила сотрудница отеля. Ее нордическая внешность и необыкновенно светлые глаза контрастировали на фоне лондонской серости.

Я поймал боковым зрением нервный взгляд Вики, устремленный на меня.

— Эээ, да, уверен, — ответил девушке на английском. Пригляделся к именному бэйджу на пиджаке. Моника. Отлично. — Возникли проблемы, Моника?

Администратор вновь обратила внимание к экрану компьютера, совершила несколько манипуляций, чтобы перепроверить и исключить ошибку.

— Да, сэр. Указано, что вы бронировали один двухместный номер представительского класса.

Правда?

Я растерянно потер заднюю часть шеи и взглянул на Вику. Та сохраняла непроницаемую маску на лице, но в глазах ее отчетливо читалось: «Ты это нарочно сделал».

Нет!

Клянусь.

И вообще, бронью занимался не я, а мой секретарь.

Прочистив горло, Вика повернулась к Монике, расплылась в учтивой улыбке и на беглом английском проговорила:

— Я бы хотела снять отдельный номер.

— К огромному сожалению, это невозможно, — сожалеющим тоном отозвалась Моника. — На ближайшие несколько дней свободных апартаментов не предвидится.

Вика выпучила глаза.

— Что, ни одного номера?!

— Боюсь, это так.

Ее плечи опустились на шумном выдохе. Понуро опустив голову, Вика пробормотала: «Хорошо, спасибо» и отступила на шаг от стойки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я получил электронную ключ-карту, поблагодарил Монику, после чего я и моя спутница, внезапно проглотившая язык, двинулись в сторону лифтов. Виктория не проронила ни звука, пока мы поднимались на нужный этаж. В просторной кабине играла классическая музыка, но это ни черта не успокаивало.

Перспектива провести в одном номере с объектом вожделения и не натворить глупостей — заведомо провальная. Даже невинная поездка в лифте, длившаяся не дольше двадцати секунд, завершилась тем, что мне пришлось прятать стояк. А я всего лишь косился на промокшую блузку девушки, вернее на то, что скрывалось под ней…