Меня разбудил кот (сборник)

– А вот теперь пора паниковать, – задумчиво проговорил Федор.

– Наконец-то, – со всем возможным сарказмом сказал Саймон.

– Ладно, пойдем к зданию порта. – Федор крякнул. – Эх, скинуть бы эту хламиду, да в подштанниках совсем уж не с руки как-то… – Потом махнул рукой: – дотопаем как-нибудь.

Здание медленно вырастало впереди. Уже было видно вход, стеклянные створки распахнуты – разъехались в стороны да так и остались настежь, словно отключили питание. Чем ближе к порту, тем грязнее становилось вокруг. На бетоне то и дело попадались пустые банки, порванные пакеты, обрывки газет. Будто ветер расшвырял помойку, а убрать некому. Напарники шагали теперь осторожно, чтобы не наступить ни на что – после стерильной чистоты на станции брезговали.

Вдруг Федор заметил в куче мусора нечто, похожее на книгу. Рука сама потянулась, все-таки русские – народ читающий, он поднял ее и перевернул, чтобы прочесть обложку.

Инки Жакир. «Феномен Оставшихся».

Федор перевернул несколько страниц, пробежал глазами строчки.

– Бред какой-то. Как это – «пропали»?

– Что там, Тедди?

– Да вот, полюбуйся!

Какое-то время они молча стояли. Саймон изучал книгу. Федор настороженно оглядывался по сторонам.

– Это что же? Тут вообще никого…

– Не знаю, Сеня. – Федор сплюнул.

– Да не может такого быть! Кто-то же должен остаться, кто-то должен быть здесь, чтобы встретить нас! Не могли же они все…

– Я вот что думаю, – Федор прищурился и посмотрел на небо. Медленно плыли курчавые облака. Солнце начинало припекать даже в белом скафандре. – Не одни же мы на Горизонте сидели. Их же еще вон сколько по системе! Надо срочно на связь выходить, совещаться надо. Такое дело…

– Пошли, у нас все получится! – Саймон закрыл книгу, и они двинулись дальше.

Войдя в помещение, немного постояли, пока глаза привыкли к темноте, потом Федор вдруг сказал:

– Смотри, Семеныч, кто это там?

Саймон проследил за рукой – на другом конце зала отчетливо была видна темная фигура на светлом фоне стены.

– А! Что я говорил! – закричал Саймон. – Есть же люди!

Он побежал, насколько позволял скафандр, в сторону фигуры. Федор потопал за ним.

Вдруг Саймон замер, как вкопанный. Перед ними стояло невысокое, космонавтам по плечи, существо. Темная свободная накидка, складками спускающаяся к самому полу. Небольшая голова с торчащими по-собачьи треугольными мохнатыми ушами. На морде, – или как там у них это называется? – маска. Окуляры на глазах, вытянутый нос, от него отходит вниз толстый шланг, прячется в складках. Слышится легкое шипение.

На полу перед существом лежал высохший, превратившийся почти в труху, в коричневую пыль, букетик. Совсем небольшой, но когда-то очень аккуратно собранный.

А потом они услышали женский голос. Так с ними могла бы говорить мать – голос мягкий, добрый, полный сочувствия и тепла:

– Я могу помочь.

...

2007 г.

Они не такие

Васька стоял на остановке, лениво ожидая маршрутку. Сегодня вечером ему предстояло сдать экзамен в Юридической Академии – очередная стадия внедрения. Времени было полно – июньское утро в самом разгаре, солнце изливало жар на город, можно было как следует расслабиться, погулять, привести в порядок мысли перед решающим боем. В рюкзаке лежали конспекты. Мало ли что приключится, может потребоваться и повторить. Его цель была самой что ни на есть определенной, и сдаваться он не собирался.

Подкатила желтая «Газель». Васька погрузился вместе с несколькими бабульками, ехавшими на рынок, и устроился в сиденье за спиной водителя.

– Ну что, едем, э? – послышался голос с неистребимым армянским акцентом. – Деньги передаем!

Машина тронулась. Бабульки хором закряхтели, сетуя на качку, но водитель их протесты игнорировал.

Ехать надо было долго, почти до конечной. Утреннее солнце уже нагрело крышу, тепло струилось с потолка, напоминая о сауне. На Ваську навалилась дремота. Загрохотала дверь, кто-то вышел. Лязгнуло, машина дернулась, стартуя, и снова все погрузилось в монотонное покачивание. Васька заснул окончательно.

Вдруг на уши обрушился мощный, ритмичный музыкальный пассаж.

I was made for loving you, baby!

You was made for loving me!

And I can’t get enough of you, baby!

You can’t get enough of me!

Васька подскочил, как ошпаренный. Рюкзак свалился с колен, рухнул на пол. Он потянулся за ним, стал нащупывать рукой, а сам смотрел вперед, на водителя. Из салонного зеркала заднего вида на Ваську таращились округлившиеся до невозможности черные глаза. Васька замер. Водитель рванулся к магнитоле, стукнул по кнопке, и звук пропал.

Когда в зеркале снова появились глаза, в них уже не было ничего необычного. Васька поднял рюкзак, пристроил на коленях и сел ровно, удивляясь, что сон как ветром сдуло.

– Слушай, эта вечером не твой сестра ехал, э?

– Чего?

– Сумка тащил, огромный такой! Я думал, никто больше не влезет, вай!

– Какая сумка?

– Тоже роняла. Что все роняют? Сестра твой, э?

– Не понимаю, при чем тут…