Меня зовут I-45

Аларих навис в мутном мареве над ней. Его кровь капала на щеку жгучими каплями.

Подоспели «псы». Обступили ее, как врачи – пациента в операционной.

– Что с ней делать? – спросил один.

Тень Алариха качнула головой.

– Обратно засуньте. И не кормите.

Псы

На Луция взирали четверо. Через стол сидел консул Анк Туллий – лысеющий член Сената со взглядом орла на гербе Управления. По бокам примостились адвокаты: блондин в модном костюме и серый умник в тоге, которая обнажала узкие плечи. Блондин и Крыса, так их Луций и назвал. Над ними порхала секретарь с чашками и закусками. Луций уводил взгляд каждый раз, когда она оказывалась близко. Внимание автоматом переключалось на полупрозрачную рубашку, сквозь которую просвечивали круги сосков.

– То, что вы увидели на видео, декурион, – важно заявил Крыса, – было всего лишь легким недомоганием.

– От легкого недомогания не падают на пол. Управление получило видеозапись с камер наблюдения. – Луций посмотрел на консула. – Вам стало плохо, однако вместо врачей вы вызвали охрану. Почему?

Консул молчал. Молчали даже его водянисто‑голубые глаза – никакого выражения.

– Вы заметили кого‑то на нижних ложах, верно?

– Юпитер всемогущий, да о чем мы вообще говорим? – Крыса вскинул руки. – Консул совершил какое‑то преступление?

– Консул может помочь нам в раскрытии преступления, но утаивает информацию от следствия.

Луций включил блокнот. Над экраном повисло трехмерное изображение лица I‑45.

– Вы на нее смотрели?

Консул не отвечал. Казалось, он мерился с голограммой взглядом. Теперь на его лице отчетливо читалось презрение.

Он узнал ее. Луций попробовал надавить сильнее.

– Внизу сидела она. Из‑за нее вы вызвали охрану.

– Она была не одна. – Анк Туллий тронул блокнот, и изображение свернулось. – Но вы это и без меня знаете, верно?

Адвокаты встрепенулись.

– Консул, мы не рекомендуем вам отвечать на вопросы, – торопливо заговорил Блондин. – Это может…

Анк Туллий вскинул руку, заставив его умолкнуть.

– Вы можете гарантировать мне, что поймаете их?

Под его взглядом даже Луций чувствовал себя не в своей тарелке.

– Сделаю все, что в моих силах.

– Звучит неуверенно.

– Она убила моего напарника. Как римлянин, я сделаю все, чтобы почтить память брата по оружию.

Консул вскинул брови.

– Я слышал лишь о несчастном случае.

– С вами тоже произошел бы несчастный случай?

Анк Туллий медленно кивнул. Отпил воды из золоченой бутылочки, которую подала секретарь. Положил ладонь – смятую артритом – себе на грудь.

– У меня кардиоимплант. Всегда было слабое сердце.

Блондин покачал головой. Крыса поджал губы, что‑то яростно печатая в своем коммуникаторе. Консул не обратил на них никакого внимания. Все это словно не касалось его, огибало, как звездный ветер.

– Они угрожали сломать его, если я не повлияю на одно судебное дело.

Луций подался вперед в нетерпении.

– Какое?

– Это связано с движением «Псов Свободы». С их лидером. Все, что могу вам сказать. Похоже, ваша девушка – одна из «псов», декурион.

«Псы Свободы». Террористическая организация, запрещенная Римской империей. Состояла в основном из номеров. Время от времени они устраивали акции протеста. Взрывали здания, аэромосты и линии Трансзонального экспресса. Борьба за равенство, так они это называли. Луций слышал о заключении их лидера под стражу. Эзоп, так его звали. Газеты пророчили ему двести лет крио. Сам Луций ставил на триста.

Почти смертная казнь. Многие не выживали и после пятидесяти.

Теперь все складывалось во вполне понятную картину.

– Вам нужно будет повторить это для суда.

– Исключено, – вмешался Крыса.

На сей раз консул кивнул.

– Никто не должен знать о моей слабости. Вы меня понимаете?

Больше, чем кто‑либо. Луций проникся невольной симпатией к консулу.

Он все понимал, но не мог потерять единственного важнейшего свидетеля.

– Мы можем заставить вас… – бросил последний козырь.

– С помощью чего? Видео? – Блондин сморщил нос. – Простите, но это смешно. Вас завалят судебными исками.

– Данная информация не выйдет за пределы этой комнаты, – добавил Крыса. – Если будет информация – звоните. И отправьте этих номеров в крио. Или к Плутону, на ваш выбор. Если покушение повторится, ответственным за него будете вы.

Он свернул коммуникатор, в котором делал пометки. Постучал получившейся трубочкой о стол и поднялся. Вместе с ним, как по сигналу, поднялись и остальные. Блондин провел рукой по волосам, которые явно интересовали его больше, чем допрос и вооруженный легионер. Консул Анк Туллий расправил складки тоги и глянул на Луция с высоты своего роста.

– Найдите их, декурион.

* * *

Чертов Анк Туллий.

Луций саданул панель лифта, вжался пылающим лбом в ледяную сталь и прикрыл глаза. Втянул воздух через зубы. В тупике. Он снова оказался в тупике, в бюрократической западне, где секреты трибуна стоили дороже, чем жизнь легионера.

Кабина замедлила ход. Луций выпрямился и вернул лицу строгое выражение. Еще не хватало, чтобы соседи по этажу видели его гнев. Легионеру не полагалось гневаться. Сильные эмоции – первый симптом нестабильности.