Меня зовут Лю Юэцзинь

– Отстань уже от меня. Тебя побили, а меня нет?

Хань Шэнли, не зная, плакать ему или смеяться, ответил:

– Ты все перепутал: хоть нас обоих и избили, но по разным поводам. И вообще, хватит об этом, лучше скажи, когда долг отдашь?

– Без своей сумки я не жилец, а ты мне про какие-то деньги толкуешь.

Вот и весь разговор. Так что Хань Шэнли было без толку приставать к Лю Юэцзиню. Как бы жестоко с Хань Шэнли не обращались синьцзянцы, тот не мог тратить свое время на Лю Юэцзиня. Стоило признать, что тот превратился в голодранца и теперь от него не было никакого прока. В первостепенные обязанности Хань Шэнли входил ежедневный промысел на улицах, после чего всю выручку он нес синьцзянцам. Однако задача приносить по две тысячи в день оказалась невыполнимой. Когда срок выплаты подходил к концу, синьцзянцы пристали не только к Хань Шэнли, но и к его поручителю Лао Гао, что держал ресторанчик хэнаньской кухни. Лао Гао их боялся, поэтому со своей стороны тоже стал стращать Хань Шэнли. Тот его уговаривал:

– На кой тебе вообще сдался твой гребаный ресторан? Давай сбежим вместе, так мы оба освободимся!

Лао Гао злился еще больше:

– Знай я раньше, что такое случится, никогда бы не стал твоим поручителем. За свой ресторан, хоть он и маленький, я плачу сумасшедшие деньги. За три года аренды я отдал семьдесят две тысячи. Неужто ты думаешь, что я ради твоих двадцати тысяч должен потерять семьдесят две? – Метнув взгляд в сторону Хань Шэнли, он добавил: – Я ведь эти деньги тоже у родственников занял.

К седьмому дню Хань Шэнли возвратил лишь три с лишним тысячи, между тем у него оставалось лишь три дня. В обычной ситуации такой улов превзошел бы ожидания Хань Шэнли, но тут он попал в лапы синьцзянцев, которые считали, что тот специально издевается над ними. Ладно бы он не мог возвратить им долг, но раз он упрямился, считали они, это усложняло дело. Вечером седьмого дня к Хань Шэнли заявилось несколько синьцзянцев, которые привели с собой поручителя Лао Гао. Без всяких разговоров они снова разбили Хань Шэнли голову. Сказав, что это всего лишь предупреждение, они добавили, что если он закроет долг в шестнадцать с лишним тысяч юаней через три дня, они разойдутся по-хорошему в противном случае разговор будет иной. Тут один из синьцзянцев достал нож и пригрозил Хань Шэнли:

– Понятное дело, что сам ты можешь и сбежать. – Тут же, повернув нож в сторону Лао Гао, он продолжил: – Мы вырвем ноги у твоего сына и пустим на шашлыки.

Перепуганный Лао Гао, не считаясь с жутким положением Хань Шэнли, который истекал кровью, закричал:

– Хань Шэнли, ты все слышал, не приноси мне беды!