Меня зовут Ворн

Мерное покачивание и предрассветное время сморили мальчишку в сон. Изначально телег было шесть, но по ходу дороги их число таяло. Транспорт, который вез Калина и компанию, свернул в сторону, не доезжая до столицы полпути. Остановились они в большом селе, разросшемся практически до размеров города. Но то, что это именно деревня, было понятно без слов. Босоногие жители в самотканых некрашеных одеждах. Голожопая детвора вплоть до пяти-шести лет бегала в одних рубашонках, едва прикрывавших срам. Штаны носили ребята те, что постарше. Местная шантрапа с плохо скрываемой завистью и напускным презрением, собравшись стайкой, пожирала взглядом одетого по взрослому (!), в обувке (!!), да при оружии (!!!) Калина с мрякулом на плече и с невиданной никогда ранее, чудно сшитой заплечной сумкой, на которой красовалось множество кармашков и петелек. Как им хотелось хотя бы пощупать эту диковину. Каждый из них мечтал оказаться на месте этого пришлого щеголя и заиметь такого ручного мрякула, чтобы тот так же покорно сидел на плече, никуда не сбегая и не кусаясь. Мрякулы – не удивление, их хватало в каждом доме, но чтобы вот так, приручить – не выходило ни у кого, да и мыслей прежде таких даже не возникало. А теперь возникло. Выскочившие из местной харчевни, у которой остановилась телега, работники принялись споро разгружать прибывший груз. Нушик вошел в заведение по-хозяйски. Дородная баба в замызганном кухонном переднике выпорхнула во двор и заискивающе раскудахталась о том, как она рада видеть дорогих хозяев, и что у них в харчевне все в полном порядке, и она сейчас вкусно покормит дорогих хозяев и их гостей, уставших с дороги. Почему-то эта женщина Калину напомнила повариху из детского дома. Возможно, из-за схожих размеров, а может быть, из-за манеры общения – та тоже вечно квохтала и всех желала накормить.

Глава 18

– Думаешь, это нас ищут? – шепнул Калин, глядя через дверную щель в зал таверны, где за столиком сидели четверо имперцев, с нескрываемым интересом рассматривавших немногочисленных посетителей, которые очень быстро принялись покидать заведение.

– Думаешь, нет? – улыбался напряженному мальчику Гобла. – Идем, обрадуем наших.

– Вот уже точно, радости полные штаны, – буркнул тихонько Калин. – Я думал, мы оторвались от них и спокойно до Николота доедем.

– Доедем, не ссы.

* * *

Харчевня эта, как догадался Калин, принадлежала старику, а та дородная баба и ее тощий супруг с проплешиной на голове были вроде как управляющими. О том, что в случае, если кто будет спрашивать хозяина или кого-то из его ближайшего окружения, отвечать «Никого нет, на постой никто не останавливался», они были предупреждены, но или страх перед имперскими псами оказался сильнее, чем перед хозяином, или из деревенских кто сболтнул, что видели, как приехали чужаки, а как выехали, не заметили, что значит, они точно у Галины на постой встали – неизвестно, да и так случилось, что разбираться времени не стало.

– Бегите! – словно чертик из табакерки, совершенно неожиданно в темный коридор выскочил чумазый поваренок. – Скорее, сюда, – махнул он рукой и скрылся за дверью соседней комнаты.

Калин заглянул в комнату, где находились его друзья – пусто. Никого, и вещей нет. Заскочив в соседнюю, куда их позвал поваренок, Калин увидел, как малец нетерпеливо топчется у шкафа с распахнутыми дверями.

– Быстрей, быстрей, ваши там уже, – кусал он губы от страха и нервозности.

Дождавшись, чтобы Гобла с Калином прошли в потайной проход, запер двери шкафа, поправил висящие в нем наряды своей хозяйки и, поставив на место скрывающую проход деревянную стенку, спустился вниз по узкой деревянной лесенке. Тесный деревянный лаз проходил меж стен дома. Кромешная темнота, пыль и паутина. Першило в горле и хотелось чихнуть, но Калин опасался, могут услышать. Босые холодные ноги поваренка то и дело оттаптывали Калину руки во время спуска.

– Скорее, скорее, – шептал тот каждый раз, как натыкался на Калина.

Достигнув дна колодца, поваренок сказал, чтобы не стояли, а двигались дальше по коридору, он, видимо, имел в виду низкий туннель, настолько низкий, что даже Калин при своем росте в метр пятьдесят согнулся в три погибели.

«Интересно, как тут протиснулись ребята, особенно Нушик с Лаки? – думал он, передвигаясь в потемках с выставленными вперед руками. – А еще ведь и сумки тащили…»

Он бы сильно удивился, если бы увидел, как из этой кроличьей норы вылезла Галина, вся в грязи и паутине. Вид ее был настолько неузнаваем после подземной прогулки, что любимая мара Авроська чуть не куснула ее с перепугу, когда всклокоченная баба полезла седлать лошадку.

* * *