Меня зовут Зойла

– Моему отцу стало хуже, – прерывает наш спор Герб, – и солнце начинает терять свою благосклонность к нему. Мы попросили Лиама помочь нам.

Я смотрю на брата, но он не поднимает глаз от своей тарелки.

– Мы хотели бы, чтобы ты тоже пошла с нами.

Бабушка стоит между мной и Гербом, как ягуар, защищающий своего детёныша. Только Лиам всё ещё сидит.

– Лиам? Ты ничего не скажешь?

– Пойдём с нами, сестра.

– Сестра?! Что они с тобой сделали?

Они с Гербом смотрят друг на друга с видом родителей, которых ребёнок спрашивает, откуда берётся зубная фея.

– Простите её, Герб, люди, они слишком страстны.

– А ты больше не считаешь себя человеком?

Лиам смотрит на меня и улыбается. Проклятой эльфийской улыбкой. Такой же, как и у девушки в лесу. Мне больно это признавать, но теперь он один из них. Он говорит как они, двигается как они. Он улыбается как они.

– Полагаю, – говорит Герб, – ты не пойдёшь с нами.

Я хочу кричать и метаться, хочу ударить этого эльфа по голове, чтобы он отстал от моего брата. Но меня словно заморозили. Я подозреваю, что на этот раз это не уловка Герба, а просто страх, который не даёт мне пошевелиться и вытащить мою глупую голову из песка, куда я спряталась.

Бабушка по-прежнему молчит, но ни на миллиметр не отходит от меня. Лиам снова говорит со мной тем мягким голосом, которому он научился у них.

– Зойла, пойми. Если я не помогу им, они не смогут выжить в лесу.

– Пусть они наконец выйдут из укрытия!

– Они не готовы.

– А как же мы?

– Вы в безопасности, – отвечает Герб.

– А где вы были, когда вы были нам нужны?

Никто не отвечает на мой вопрос. Ответа не существует, по крайней мере, такого, который удовлетворил бы меня.

– Они наша семья, Зойла.

– Они, видимо, так не думали, когда мама умирала.

Бабушка обнимает меня. Мне хочется плакать, но слёзы не приходят. Я отстраняюсь от неё и встречаюсь взглядом с Гербом, стоящим рядом с Лиамом. Я его ненавижу. Ненавижу. Я хочу, чтобы он исчез, оставил нас в покое, хочу сжимать его горло, пока он не перестанет дышать, чтобы он навсегда пропал из виду. Я чувствую хорошо знакомый шар – гнев, поднимающийся по моему телу прямо к голове, но на этот раз я не пытаюсь остановить его.

– Зойла, прекрати!

Герб лежит на земле, корчась от боли. Он задыхается, как рыба, которую вытащили из воды.

– Зойла!

Я отворачиваюсь и падаю на пол. Я ничего не понимаю. Лиам помогает эльфу подняться, обхватывает его рукой за плечи и почти тащит его к двери.

– Лиам! Лиам, не уходи!

Они закрывают дверь медленно и беззвучно, как и всё, что делают эльфы.

Бабушка гладит меня по спине и что-то тихонько говорит, но я не слышу её слов.

– Давай, малышка, уже всё, они ушли.

– Я верну его. Я обещаю.

– Не надо ничего обещать, – я слышу чувство вины в её голосе. – А теперь отдыхай.

Глава 11 Теломеры и центромеры

Я поднимаюсь в свою комнату, размышляя о том, что произошло на кухне. Я хотела задушить Герба, хотела, чтобы он навсегда исчез, и если бы меня не остановил Лиам, мне бы это удалось. Что со мной? Как я это сделала? Может быть, именно это имел в виду эльф в первый день, когда сказал, что мы не знаем своих способностей. Бабушка права, мне нужно поспать, но я сомневаюсь, что смогу уснуть. Я ложусь на кровать и закрываю глаза. Воспоминания о задыхающемся Гербе, о том, как они с Лиамом ушли, обнявшись, и его улыбке, которую я так ненавижу, остаются со мной до тех пор, пока я наконец не засыпаю.

Я рассчитывала, что отдохну, поспав несколько часов, но после пробуждения по-прежнему чувствую себя разбитой. У меня ломит каждую мышцу в теле. Бег по лесу, обморок в четверг, напряжение, накопившееся за выходные. Я не знаю, какой сегодня день, полдень сейчас или полночь, но запах тостов, доносящийся снизу, наталкивает меня на мысль, что я спала очень долго. Я застаю бабушку на кухне. Она стоит спиной ко мне.

– Тебе удалось поспать? – спрашиваю я.

Она оборачивается и говорит, что да, но глубокие тёмные круги под её глазами говорят об обратном. За последние несколько дней она постарела на тысячу лет.

– Если этот эльф что-нибудь с ним сделает…

– Они не собираются ничего с ним делать, – перебивает она. – Они просто хотят, чтобы Лиам им помог. Возможно, они даже по-своему любят его и ждут, что он станет частью их семьи.

– Прекратите вы все говорить о семье! Мы – его единственная семья.

– Тебе пора в школу, – говорит бабушка, ставя передо мной миску с хлопьями.

Я удивлённо смотрю на неё.

– Пусть всё идёт своим чередом, Зойла. Я не знаю, потеряла ли я его, но не хочу потерять ещё и тебя.

– Я пойду к ним. Я найду его и приведу домой.

Я смотрю ей в глаза, пытаясь донести твёрдость моих намерений, но она отвечает мне взглядом, не терпящим возражений.

– Завтракай, иначе опоздаешь.