Меня звали Миа Сатори...

— Какого хера ты здесь делаешь? — проорал он, и снес голову магу, что пытался подобраться к Мии со спины.

— Развлекаюсь, блядь… — выкрикнула она в ответ, вколачивая острый обух Килхарис в висок очередного врага.

— Ты должна быть за километр отсюда! — его двуручник просвистел в воздухе, разрубая еще одного солдата.

— Надоело смотреть, как кто-то дохнет из-за меня!

— В следующий раз я тебя, нархен, привяжу где-то!

— Следующим мы берем Каррасхолл, не посмеешь!

— Еще как посмею!

За перепалкой они и не заметили, как двор заполнился демонами. Бой уже шел на стенах крепости и в цитадели. Битва была выиграна.

Когда на долину опустились сумерки, Миа безмолвно стояла на южной стене крепости. По ее лицу ручьем текли слезы. В долине под ее ногами полыхали тысячи погребальных костров.

«И это все моя вина…»

Она не осмелилась спуститься вниз, чтобы принять участие в похоронных церемониях — не могла смотреть в глаза тем, кто сегодня потерял родных, друзей, любимых. Рэм твердил ей, что смерть в бою считается честью, что каждый сегодня с радостью выпьет за победу и во славу павших. Но это не отменяло потери, которую они пережили, не стирало скорби с лиц тех, кто остался в живых.

В битве за Амрот северное подразделение армии Пандемониума потеряло больше пяти тысяч солдат — это больше, чем погибло за все предыдущие штурмы.

«Лучше бы меня и вовсе не было здесь,» — с горечью думала ведьма. — «Лучше бы я никогда не узнала о своей силе.»

Миа спустилась со стены, закрылась в выделенной для нее комнате, и провалилась в тревожный сон. Ее сердце до боли сжимали тревога и чувство вины.

«Иди ко мне…» — прошелестел в ее голове тот же холодный голос.

За северной стеной крепости под сплошным покровом тяжелых свинцовых туч, безбрежным морем тянулись темные леса Амадахн. Миа стояла на стене, вглядываясь в сумрачный горизонт. Она чувствовала, что ее непреодолимо тянет туда, в эту липкую холодную мглу. За ее спиной уже распахнулись черные крылья, когда кто-то схватил ее за талию.

— Эй, ты куда собралась?

— Туда… — невнятно произнесла ведьма оборачиваясь к Рэму.

— С ума сошла?

— А что такого? Я хотела полетать…

— Это болото не жалует демонов, малышка. Летать над ним осмелятся только самоубийцы.

— Меня там ждут…

— Что? Там же никого нет. Единственное, что может ждать тебя в этих топях — это смерть! Забудь об этом!

— Но мне нужно туда… — Миа будто завороженная смотрела на север.

— Нет! Даже не думай!

— Рэм…

— Идем отсюда. — Он обнял ее за плечи и заставил вернуться в цитадель.

Они провели здесь уже, без малого, неделю. Генерал Которан отправилась с отчетами к главнокомандующему, а через два дня в крепость прибыл гонец, сообщая, что основная часть армии будет у стен Каррсахолла только через две недели. Это означало, что северное подразделение может остаться в крепости Амрот еще на 11 дней — от Каррасхолла их отделял лишь двухдневный переход.

Все это время Миа не могла найти себе места. Каждый день она поднималась на северную стену, и каждый раз ее, едва ли не силой, уводили оттуда. Она и сама не могла понять, что же ее туда так тянет.

Однажды ночью Миа снова не могла уснуть из-за тревожных мыслей. Она бесшумно выбралась из кровати, где спал Рэм, укуталась в мягкий шерстяной плащ и решила пройтись по коридорам замка. Она не заметила, как ноги сами привели ее на зубчатую стену, что сливалась у основания с отвесной скалой.

Ведьма стояла на холодном ветру, вглядываясь в тусклые блуждающие по болоту огоньки. За ее спиной вдруг послышался тихий шелест портала. Она обернулась на звук и столкнулась с приветливым взглядом лазурно-синих глаз.

— Эланойя? Что ты тут делаешь?

— Пришла, чтобы кое-что у тебя взять… — Демоница подошла к Мии вплотную. — Я тут выяснила, что цитадель Каррасхолла запечатана кровью. А значит, чтобы открыть ее, ничего, кроме крови, и не нужно.

На лице генерала разведки мелькнула лукавая ухмылка, и Миа вдруг почувствовала острую боль слева под ребрами. Она в недоумении опустила взгляд — из ее груди торчала рукоять изящного стилета, белая перчатка на руке Эланойи медленно окрашивалась ее кровью.

— За-чем? — прохрипела Миа, чувствуя, как ее жизнь стремительно угасает.

— Когда генерал Тенебрис станет лордом Моргенхолда, об этом я позабочусь, ему понадобится леди, а ты совсем не подходишь на эту роль…

Впервые за все время знакомства Миа увидела на этом красивом лице маску презрения, когда демоница столкнула ее вниз со стены, прямо в объятия Амадахн.

Позвоночник Мии тихо хрустнул от удара об острые камни, она это едва ли почувствовала. Да это было уже и не важно. Ее сердце еще пару раз судорожно сжалось и замерло. Последнее, что мелькнуло в ее угасающем сознании — была обжигающая боль в груди и крохотные зеленые огоньки, что неслышно приближались, окружая ее остывающее тело.

«Прости меня… Рэм»

Выбор

Кхаорин нервно расхаживала по комнате, теребя пояс халата. Ксандер сидел в кресле у камина и наблюдал, как его жена уже в сотый раз переходит из угла в угол, бормоча что-то невнятное себе под нос. Рэм сидел в кресле напротив, обхватив голову руками, и слепо смотрел в пол.