Меняя личности

Отец: Пошла в жопу! Давай, будь грубой сукой! Но, Трина, ты будешь страдать. Ты будешь страдать, потому что ты мне причиняешь боль. Мы - части единого целого. Давай, веселись. Ты хочешь даже прикоснуться ко мне. Я не ожидал, что ты меня трахнешь.

Мать: Мерзкая кобелина!

Отец: В этом нет ничего отвратительного, ничего ужасного! Я разговариваю со своей женой, а не с незнакомой женщиной. Я прошу свою жену подойти ко мне, составить мне компанию.

Я слушал, отчасти с отвращением, отчасти с интригой, поскольку Мартин все продолжал склонять Катрину к выполнению того, что он считал обязанностями жены, называя ее грязной сукой, когда она отказывалась. Мартин поочередно властный и упрашивающий, а Катрина крикливая и своенравная. Чем больше она отказывалась, тем сильнее он настаивал.

Отец (снова, мягко говоря, почти шепотом): Заниматься любовью не отвратительно, это естественно. Трахаться - нормально. Дай мне потрогать у тебя между ног... Трина, ты фригидная, ты фригидная. Ну же, будь моей женой и дай мне прикоснуться к твоим бедрам, поцеловать твое тело... Почему для тебя это ужасно, грязно и пошло? Ну же, сними свою одежду. Устраивайся поудобнее. Тебе будет неудобно в одежде... Не кори себя за то, что я прошу тебя прикоснуться ко мне. Не кори себя за то, что я прошу тебя заняться любовью со мной. Расслабься, делай это искренне. У меня не встает, когда я смотрю на голых девушек. У меня встает только на тебя. Когда я прикасаюсь к тебе... Не думаю, что я прошу о многом.

Мать: Я не хочу заниматься с тобой сексом. Ты больше ни о чем другом не думаешь.

Я сидел, завлеченный болезненностью постоянного вожделения отца Карен и, как я думал, притворного гнева ее матери. Она знала, что шла запись и хотела показать эту его сторону во всей красе, при этом выставив себя жертвой после того как его приговорили. Подобные разговоры Карен не только слышала на протяжении всей своей жизни, но и была непосредственной участницей.

7.

Растущая заинтересованность

В конце февраля Карен вошла в мой кабинет с более явным выражением нежелания, чем обычно. Пока я ждал, что она начнет говорить, она поерзала на стуле и в итоге выдавила из себя:

- У меня есть несколько вопросов... Есть кое-что, о чем мне бы хотелось знать.

- Спрашивайте, - Карен открыла свою сумочку и извлекла оттуда листочек бумаги.

- Я их записала, - с этими словами она протянула листик мне. Я взглянул на него и принялся читать вслух:

1. Когда Ваш День Рождения?

2. Опишите своих родителей.

3. Есть ли у Вас братья или сестры?

4. Какой Вы национальности?

5. Вас насиловали?

6. Вас когда-либо проходили психиатрическое лечение?

7. Вам когда-нибудь хотелось покончить с собой?

8. У Вас есть какие-либо заболевания?

9. Почему Вы решили стать психотерапевтом?

10. Это правда, что Вы научились не испытывать какие-либо чувства к пациентам?

11. Каково это - быть любимым?

12. Как Вы относитесь к эвтаназии?

Интересные вопросы. Мне понятно желание Карен узнать эти вещи - всем пациентам хочется узнать о личной жизни их врача. Мои родители, как и родители Карен, сформировались в послевоенные 50е годы. Они поженились в конце 40х, а моя сестра родилась в 1950 году. Затем я - в 1952 и потом мой младший брат - в 1957.