Меняла

— Вспомни, как мы познакомились. К тебе подошел маленький для своих тринадцати лет, тщедушный мальчишка с окраинной планеты и с горящими надеждой глазами предложил вечную дружбу, попросил покровительства. Ты же, коренной землянин, само великодушие, сразу согласился: заботиться о подданных — святая обязанность Императора, не так ли? — Пол скривил губы в ехидной усмешке, затем нахмурил брови и грозно процедил сквозь зубы. — Ваше Величество, ответьте своему верному подданному.

— Я не буду ломать комедию и убеждать тебя в ошибке. Только что сам собирался сказать тебе об этом, — Виктор пожал плечами. — Но, зачем тебе моя смерть? Что плохого я успел для тебя сделать?

— Повелитель всея вселенной, не гневись, призови в свою душу милость и раскаяние! — поставленным голосом протянул Пол, подражая церковникам. — Изыди, Сатана! — размеренное пение сменилось на звенящий крик. — Твой отец уничтожил Авалон, сжег две трети территории планеты, а оставшаяся часть пригодна для жизни не более, чем пустыня. Ты когда-нибудь жил в бункере? Тринадцать лет, не видя солнечного света! Как ты умилялся, когда я плакал, увидев океан! Что ты, вообще, знаешь об Авалоне — гигантском кладбище на краю галактики? Пять миллиардов человек!

Пол поднял растопыренную пятерню, и глаза его наполнились слезами.

— Пять миллиардов! Эти жизни не стоят верности Доминиону. И Авалон — лишь одна из планет, сожженных твоим отцом — Великим Императором Алексеем, объединителем человечества, Юлием Цезарем наших дней, гори душа его в аду! — Пол презрительно сплюнул сквозь зубы. — И не говори, что сын за отца, другая эпоха — другие задачи. Ты сам знаешь, что все останется по-прежнему: Доминион силой оружия объединит империю, сожмет в кулак, выжмет все соки, а потом без тени сожаления выбросит ненужные цивилизации на свалку истории.

— Пол, успокойся, прошу тебя! — тихо заговорил Виктор и обнажил шрам на левом запястье. — Забыл, как мы лили кровь на алтарь дружбы? Как ты назвал братом меня, а я тебя? Как мы клялись друг другу в вечной верности? Как в каждом сражении мы стояли спиной к спине? Как я спас тебя во время Испытания водой? Как я разубедил всех, что ты — Император? Они бы убили тебя тогда, три года назад! — Виктор сделал шаг вперед.

— Стоять!

Лицо Пола исказилось от ярости, щеки налились румянцем и густые черные волосы растрепались по лбу.

— Не двигайся, или я убью тебя до окончания прощальной сцены! — он опустил глаза. — Я помню все. Не забуду никогда. Мне тяжело тебя терять. Я все время откладывал этот момент. Еще один год — говорил я себе каждое рождество, Еще один день — думал весь последний год обучения. Но больше времени нет. Как жаль, что мы не отпразднуем твое девятнадцатилетие!

— Пол, не горячись, ты — всего лишь пешка в чужой игре, тебя подставляют, тебя используют, — осторожно начал Виктор, — те, кто послал тебя, не думают о судьбах Авалона, Земли или Империи, они защищают только свои интересы!

— Но у нас симбиоз, — горько улыбнулся Пол, — их интересы временно совпали с моими. А знаешь кто такие эти безымянные «ОНИ»? Почти все оставшееся население Авалона! Тебя ненавидят лютой ненавистью. И уничтожат: не я, так другие. Ты же не осознаешь масштаба ментальных отличий... Во время колонизации геном Авалонцев был изменен. Телепатия. Вся планета. Все знают все обо всех. Чувства, разделенные поровну. Твой отец почувствовал в этом угрозу для Доминиона и решил сжечь Авалон. Когда гибнет пять шестых коллективного разума, когда умирает часть тебя, ненависть не надо культивировать, она рождается сама, в глубине души, в самых сокровенных ее уголках, и усмирить ее можно, только уничтожив душу. Я — телепат, но лишь на своей планете, в окружении себе подобных. Здесь я чувствую настроения, вижу эмоциональный фон человека, могу определить: правду он говорит или лжет. А какие идиоты наши с тобой сокурсники! Ты — с Земли, тебя, как и Императора, зовут Виктор, ты даже похож на него, аристократ до мозга костей, первый или второй во всем, и никто, ни один человек не заподозрил в тебе будущего правителя! Обидно, что девяносто восемь дураков будут управлять судьбами миллиардов людей.

— Пол, не спеши, не суди во мне моего отца. Ты же знаешь меня. Знаешь как друга, как брата, знаешь, что я не буду проливать кровь! — Виктор говорил со всей убедительностью, на которую был способен. — Остановись! Путь назад для нас открыт. Все будет по-прежнему, и Доминионом будут управлять сто человек, не вычеркивай из этого списка двух самых умных.

— Ничего уже не будет. Должность Императора уничтожит в тебе того мальчишку, который стал моим другом! — Пол поднял левую руку. — Шрам на венах, станет шрамом на сердце. Я убиваю тебя не как друга, не как брата. Я убиваю Императора, кем бы он ни был. Навсегда уничтожаю оружие планетарного масштаба, изобретенное твоим отцом. Оно ведь может управляться лишь человеком, носящим его гены? А ты — единственный сын и наследник Империи. Конец диктатуре и завоеваниям, смерть имперскому величию, начало возрождения демократии Лиги Миров.