Менталист

Чем он мог заинтересовать орнитолога-любителя? Кристер вообще был равнодушен к животным. Все, что были в его жизни, либо умирали, либо пропадали. Когда он был маленьким, дядя подарил ему котенка, к которому Кристер быстро привязался. Но однажды, вернувшись из школы, не нашел своего любимца в доме. Мама объяснила, что, должно быть, уходя, он оставил дверь открытой и котенок убежал. Кристер проплакал больше месяца. Спустя два года у него появился кролик, но и его постигла та же участь. С тех пор у Кристера вошло в привычку проверять на выходе из дома, хорошо ли закрыта дверь. И еще он понял, что не стоит ни к кому привязываться, ни к людям, ни к животным.

— Я, можно сказать, неофициальный профессор по птицам, — с довольным видом объяснил Гуннар. — Это давнее увлечение. Я повидал представителей четырехсот тридцати двух видов птиц из тех, что водятся в Швеции. И все потому, что шел по стопам великого сконца Бертиля Свенсона, который повидал четыреста пятьдесят девять видов.

— А сколько их всего в Швеции? — удивился Кристер, который никогда не понимал удовольствия днями напролет бродить по лесу с фотоаппаратом на шее.

— Пятьсот семь, — ответил Гуннар и замолчал.

Кристер почувствовал облегчение. Он совсем не был уверен, что сможет долго поддерживать эту беседу о птицах. Тут подошла Мэрта, поставила на стол кофе и вазочку с овсяным печеньем и села рядом с мужем.

— Я хотел бы задать вам несколько вопросов о Туве, — осторожно начал Кристер. — Собственно, почему именно вы заявили о ее пропаже, а не родители?

Мэрта бросила усталый взгляд на мужа.

— Родители Тувы, наша дочь Малин и ее муж Карл, купили маленький домик во Франции и переехали туда, как только Туве исполнилось шестнадцать, то есть когда она стала более-менее самостоятельной. — Мэрта фыркнула. — Молодежь — чего вы хотите… Они так ни разу и не приехали ее навестить. Тува осталась совсем одна. А папа Линуса исчез сразу после того, как тот родился. Туве не везло с мужчинами, но у нее был Линус, такой замечательный… И мы. Она знала, что мы всегда есть и у нее, и у Линуса. И всегда сделаем для них всё, что в наших силах.

Мэрта поправила вербу в вазе, а Кристер кивнул и сделал запись в блокноте.

— Я хотел бы больше узнать о папе Линуса и контакты ее родителей. Но сначала, почему вы сообщили о ее пропаже так поздно? Это связано с каким-то путешествием?

Взгляд Гуннара стал тверже.

— Тува боролась за охрану окружающей среды, — ответил он.

— Что-то вроде сидячих пикетов на перекрестках? — Кристер не смог скрыть свое разочарование.

— «Гринпис», — резким голосом ответила Мэрта.

— Ах да… Старая школа. — Кристер поднял брови. — Не знал, что кто-то до сих пор этим занимается. Бойкотирование китобойного промысла и все такое?

— И все такое. — Мэрта сердито кивнула. — Тува много этим занималась. Похоже, это у нее от нас. — Она похлопала Гуннара по руке: — Мы ведь были еще те активисты, пока не состарились.

Кристер попробовал представить себе эту пожилую пару осаждающей норвежскую буровую платформу в бушующем море за полвека до того, как в круг их интересов прочно вошли сапсаны и вербовые веточки. К удивлению Кристера, это ему удалось. Ведь Гуннар и Мэрта только на первый взгляд были такими беззащитными. Под их хрупкими оболочками горел огонь.

Само по себе это, конечно, нисколько не доказывало, что такая активность имеет объективный смысл. В конце концов, все мы когда-нибудь умрем. Льды растают, озоновый слой истончится. Смертельный вирус распространится на всю планету из какого-нибудь грязного продуктового рынка в Китае. Земля погрузится на дно океана, и здесь вряд ли получится что-нибудь изменить.

— Время от времени Тува отлучалась на акции, — пояснил Гуннар, — иногда на две-три недели. И все это время оставалась вне досягаемости, потому что место проведения некоторых акций не разглашается. Или, к примеру, они могут проходить в открытом море. Поэтому поначалу мы не особенно тревожились.

— А Линус? — задал следующий вопрос Кристер.

— Линус привык. У него своя комната в нашем доме. Но в остальном Тува была идеальной матерью. И она занималась охраной окружающей среды, чтобы обеспечить достойное будущее своему ребенку. Поэтому, когда позвонил воспитатель и сказал, что Тува так и не забрала Линуса, мы поначалу подумали, что чего-то недопоняли или забыли и что она на акции, и поехали за Линусом. Хватились, только когда лодка вернулась без нее, а потом и вовсе узнали, что Тува никогда не поднималась на борт… — Голос Мэрты дрогнул, и она оперлась о руку мужа.

— Были ли у нее враги, как вы думаете? — спросил Кристер. — И еще, имя Даниэль Баргабриэль вам о чем-нибудь говорит?

Мэрта и Гуннар снова переглянулись. Гуннар выпрямился на стуле, так что сапсан оказался прямо у него над головой и как будто высматривал место, чтобы опуститься на его темя.

— Туве не везло с мужчинами, — повторил он дрожащим голосом. — Мы знаем Даниэля, но Тува не любила о нем рассказывать, потому что он якобы причинил ей боль.

Мэрта еще крепче обхватила руку мужа.

— Что за боль? — сразу заинтересовался Кристер. — Можно подробнее?

* * *