Читаем Ментальность в зеркале языка полностью

Отход от латинских смыслов и оформление этого понятия в целостную аллегорическую картину происходит в средние века, подтверждение чему мы находим у Чезаре Рипа, так описавшего аллегорическое представление этого понятия: «Это вооруженная молодая женщина с золотой короной на голове, руки у нее голые, в правой руке – меч, в левой – лев на привязи. На ней надет пояс с цифрами. Благо это дается душой, чтобы она была царицей справедливых и хороших законов. Она вооружена, так как защищена силой знания. Золотая корона на голове показывает, что разума довольно, чтобы обнаружить стоящего человека, разум дает великолепие, славу, уважение и ясность мыслей. Обнаженные руки символизируют чистые дела. Меч – это сила, намордник на пасти льва означает, что разуму подчиняются злые, сильные и дикие. Цифры – это то, чем оперирует ум, цифры всегда соотносятся с реальными вещами» (I).

В этом описании нам важно отметить, что в восприятии французов до нового времени raison рассматривалось как данное душой, как производное от души. Raison, очевидным образом обозначая здравомыслие, обнаруживает глубокие связи со своим этимоном: цифры напоминают о счете, меч – о законе и правосудии. Цифры также отсылают нас к предположению, что raison – это практический ум, направленный на достижение определенных целей.

В современном языке raison как эквивалент разума, но не причины, понимается следующим образом.

1. Мыслительная способность человека, позволяющая ему понимать, судить и действовать в соответствии со своими убеждениями.

2. Нормативное значение: способность человека мыслить, правильно судить о вещах и связывать свои суждения с действием.

3. Мыслительные способности и их функционирование.

4. Естественные знания, противопоставляемые откровениям или вере (R1).

В современном языке слово raison имеет следующую сочетаемость:

conduire sa raison;

fonctionnement, structure de la raison; mettre, ramener, réduire, rendre qn à la raison; va raison m’échappé; perdre la raison; retrouver la raison;

se rendre à la raison, revenir à la raison; ne plus avoir toute sa raison;

entendre, écouter la voix de sa raison; parler raison;

laisser sa raison au fond d’une bouteille, noyer sa raison dans le vin / age de raison; se faire une raison.

Из приведенной сочетаемости видно, что raison в современном сознании представляется как:

1. Эталон правильного действия. Именно этой трактовке служит также и сопоставление этимологического значения этого слова «счет» и наличия цифр на поясе аллегорического персонажа. Эталон – это то, что имеет шкалу и опирается на объективные критерии оценки. Raison – это то, к чему приводят, сводят нечто или кого-то для того, чтобы добиться правильного результата. Этот эталон можно потерять и обрести вновь, можно утратить его часть, исказить и тогда raison перестанет быть эталоном и не сможет выполнять основную свою функцию.

2. Советчик. Raison одушевляется, он наделен голосом, его можно слушать, услышать. Интересно, что среди сочетаемости, которую приводит Le Robert, много авторских контекстов, в которых raison одушевляется, например: «La raison habite rarement les âmes communes et bien plus rarement les grands esprits» (France) или «Les choses les plus belles sont celles que soufle la folie et qu ’écrit la raison» (Gide) (R1).

Таким образом, мы видим сразу два аспекта употребления: одушевление raison – по преимуществу прерогатива художественного авторского текста, и именно эта коннотация – основа для продуктивных художественных метафор. Что касается свободной речи, то, с нашей точки зрения, важной является связь этого понятия с разумным действием (отсюда âge de raison), с реальностью, для правильной оценки которой необходим raison именно как эталон правильности. Важно подчеркнуть, что raison – ни в коем случае не инструмент в руках человека, человек действует самостоятельно, отводя raison именно пассивную роль эталона.


Сопоставление описанных понятий

Мы рассмотрели два понятийных ряда в двух языках: душа, совесть, ум, разум, рассудок и соответствующий французский ряд: âme, conscience, esprit, intelligence, raison, описывающие основные компоненты наивной анатомии человека.

Перейти на страницу:

Все книги серии Язык. Семиотика. Культура

Категория вежливости и стиль коммуникации
Категория вежливости и стиль коммуникации

Книга посвящена актуальной проблеме изучения национально-культурных особенностей коммуникативного поведения представителей английской и русской лингво-культур.В ней предпринимается попытка систематизировать и объяснить данные особенности через тип культуры, социально-культурные отношения и ценности, особенности национального мировидения и категорию вежливости, которая рассматривается как важнейший регулятор коммуникативного поведения, предопредопределяющий национальный стиль коммуникации.Обсуждаются проблемы влияния культуры и социокультурных отношений на сознание, ценностную систему и поведение. Ставится вопрос о необходимости системного изучения и описания национальных стилей коммуникации в рамках коммуникативной этностилистики.Книга написана на большом и разнообразном фактическом материале, в ней отражены результаты научного исследования, полученные как в ходе непосредственного наблюдения над коммуникативным поведением представителей двух лингво-культур, так и путем проведения ряда ассоциативных и эмпирических экспериментов.Для специалистов в области межкультурной коммуникации, прагматики, антропологической лингвистики, этнопсихолингвистики, сопоставительной стилистики, для студентов, аспирантов, преподавателей английского и русского языков, а также для всех, кто интересуется проблемами эффективного межкультурного взаимодействия.

Татьяна Викторовна Ларина

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Языки культуры
Языки культуры

Тематику работ, составляющих пособие, можно определить, во-первых, как «рассуждение о методе» в науках о культуре: о понимании как процессе перевода с языка одной культуры на язык другой; об исследовании ключевых слов; о герменевтическом самоосмыслении науки и, вовторых, как историю мировой культуры: изучение явлений духовной действительности в их временной конкретности и, одновременно, в самом широком контексте; анализ того, как прошлое культуры про¬глядывает в ее настоящем, а настоящее уже содержится в прошлом. Наглядно представить этот целостный подход А. В. Михайлова — главная задача учебного пособия по культурологии «Языки культуры». Пособие адресовано преподавателям культурологии, студентам, всем интересующимся проблемами истории культурыАлександр Викторович Михайлов (24.12.1938 — 18.09.1995) — профессор доктор филологических наук, заведующий отделом теории литературы ИМЛИ РАН, член Президиума Международного Гетевского общества в Веймаре, лауреат премии им. А. Гумбольта. На протяжении трех десятилетий русский читатель знакомился в переводах А. В. Михайлова с трудами Шефтсбери и Гамана, Гредера и Гумбольта, Шиллера и Канта, Гегеля и Шеллинга, Жан-Поля и Баховена, Ницше и Дильтея, Вебера и Гуссерля, Адорно и Хайдеггера, Ауэрбаха и Гадамера.Специализация А. В. Михайлова — германистика, но круг его интересов охватывает всю историю европейской культуры от античности до XX века. От анализа картины или скульптуры он естественно переходил к рассмотрению литературных и музыкальных произведений. В наибольшей степени внимание А. В. Михайлова сосредоточено на эпохах барокко, романтизма в нашем столетии.

Александр Викторович Михайлов

Культурология / Образование и наука
Геопанорама русской культуры: Провинция и ее локальные тексты
Геопанорама русской культуры: Провинция и ее локальные тексты

Книга «Геопанорама русской культуры» задумана как продолжение вышедшего год назад сборника «Евразийское пространство: Звук, слово, образ» (М.: Языки славянской культуры, 2003), на этот раз со смещением интереса в сторону изучения русского провинциального пространства, также рассматриваемого sub specie реалий и sub specie семиотики. Составителей и авторов предлагаемого сборника – лингвистов и литературоведов, фольклористов и культурологов – объединяет филологический (в широком смысле) подход, при котором главным объектом исследования становятся тексты – тексты, в которых описывается образ и выражается история, культура и мифология места, в данном случае – той или иной земли – «провинции». Отсюда намеренная тавтология подзаголовка: провинция и ее локальные тексты. Имеются в виду не только локальные тексты внутри географического и исторического пространства определенной провинции (губернии, области, региона и т. п.), но и вся провинция целиком, как единый локус. «Антропология места» и «Алгоритмы локальных текстов» – таковы два раздела, вокруг которых объединены материалы сборника.Книга рассчитана на широкий круг специалистов в области истории, антропологии и семиотики культуры, фольклористов, филологов.

А. Ф. Белоусов , В. В. Абашев , Кирилл Александрович Маслинский , Татьяна Владимировна Цивьян , Т. В. Цивьян

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении
Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении

А вы когда-нибудь задумывались над тем, где родилась Золушка? Знаете ли вы, что Белоснежка пала жертвой придворных интриг? Что были времена, когда реальный Бэтмен патрулировал улицы Нью-Йорка, настоящий Робинзон Крузо дни напролет ждал корабля на необитаемом острове, который, кстати, впоследствии назвали его именем, а прототип Алеши из «Черной курицы» Погорельского вырос и послужил прототипом Алексея Вронского в «Анне Карениной»? Согласитесь, интересно изучать произведения известных авторов под столь непривычным углом. Из этой книги вы узнаете, что печальная история Муму писана с натуры, что Туве Янссон чуть было не вышла замуж за прототипа своего Снусмумрика, а Джоан Роулинг развелась с прототипом Златопуста Локонса. Многие литературные герои — отражение настоящих людей. Читайте, и вы узнаете, что жил некогда реальный злодей Синяя Борода, что Штирлиц не плод фантазии Юлиана Семенова, а маленькая Алиса родилась вовсе не в Стране чудес… Будем рады, если чтение этой книги принесет вам столько же открытий, сколько принесло нам во время работы над текстом.

Юлия Игоревна Андреева

Языкознание, иностранные языки