Мера ее вины

— Андреа. Обычно мы встречались с ней раз в месяц. До свадьбы Эдвард еще терпел нашу дружбу, но после заключения брака уже не собирался этого делать. Для начала он сказал мне, что хочет, чтобы все вечера я проводила с ним, ведь целый день он так напряженно работал. Мне польстило такое отношение, я была очень рада. Мне было приятно чувствовать, что я нужна ему, что я желанна. И я несколько раз придумывала разные предлоги, по которым не могла провести с Андреа вечер. На самом деле я отказывалась встречаться с ней из-за чувства гордости. Вам, возможно, сложно сейчас в это поверить, но в то время я обожала свой размеренный и распланированный образ жизни. Я возвращалась с работы, готовила ужин, зажигала камин и клала на журнальный столик его любимую газету. Он по этому поводу как бы шутил, но на самом деле измывался надо мной и унижал.

Мария с трудом сглотнула слюну, чувствуя, как все на нее смотрят, и испытывая болезненное чувство унижения из-за того, что была ему когда-то так верна. Трясущейся рукой она подняла к губам стакан воды. Тут на помощь пришел Ньюэлл.

— Вы говорите, что он как бы шутил, но на самом деле измывался, — сказал адвокат. — Вы помните, как именно это происходило?

Она кивнула.

— Иногда, когда я приносила ему тапочки, он говорил мне «хорошая собачка» и гладил по голове. Какое-то время я считала, что это шутка, игра, понимаете? Однажды я рассказала об этом Андреа. Я ожидала, что она рассмеется и согласится, что это милая и безобидная шутка. Но когда она сказала, что все это совсем не так, я обиделась и начала грубить. Мне кажется, тогда у нее было такое выражение лица, что я увидела подтверждение собственных подозрений в том, что Эдвард смеялся не со мной, а надо мной. Я обвинила Андреа в том, что у нее нет чувства юмора. Я даже сказала ей, что она специально стремится найти недостатки в характере моего мужа. После этого мы практически перестали видеться, и наши отношения стали натянутыми.

— И тогда вы окончательно потеряли контакт с Андреа? — спросил адвокат.

Мария сделала глубокий вдох и посмотрела на присяжных. Некоторые из них сидели, сложив руки на груди. Судя по их позе и выражению лиц, ей не удалось убедить их. Но присяжные помоложе, подавшись вперед, что-то записывали, и вид у них был заинтересованный. Старшина присяжных наклонилась к своему соседу, немолодому мужчине, и что-то зашептала ему на ухо. Мария поняла, что ее рассказ не производит на этих двоих никакого впечатления. Что она должна была сделать, чтобы достучаться до них? Начать рыдать и раскрывать им свое сердце?

— Мисс Блоксхэм, вы рассказывали об отношениях с подругой Андреа, — напомнил ей Ньюэлл.

— Да, простите. Мы действительно перестали общаться, но только после нашей последней встречи, о которой я сейчас расскажу. Однажды вечером, выйдя с работы, я увидела, что она меня ждет. Я шла в сторону автобусной остановки, как вдруг услышала, что она меня окликнула. К тому времени Андреа уже перестала мне звонить и не предупредила о том, что придет.

Марии показалось, что перед ее глазами, как живая, стоит одетая в ярко-красное пальто улыбающаяся подруга, словно между ними и не было никакой размолвки.

— Она спросила меня, где я поставила машину, и я ответила, что по совету Эдварда продала автомобиль, поскольку в таком состоянии он никогда не пройдет ТО. Андреа никак на это не отреагировала, что было очень не похоже на нее. Раньше она обязательно сказала бы, что Эдвард, как всегда, решает за меня, что я должна делать. Помню, я с облегчением выдохнула оттого, что Андреа не стала со мной спорить. Сейчас, вспоминая ту встречу, я осознаю́, что сразу после этого должна была понять: что-то идет не так. Тогда я сказала ей, что у меня есть время на чашку кофе, но я не должна пропустить свой автобус. Я дала лучшей подруге, с которой общалась десять лет, двадцать минут… — Мария улыбнулась собственной глупости и покачала головой. — Она пыталась предупредить меня, а я не послушала. Я не оправдала нашей дружбы.

— О чем она хотела вас предупредить? — задал наводящий вопрос Ньюэлл.

Мария с удивлением подняла брови.

— Об Эдварде, конечно. Андреа раскусила его с самого начала. Она не была такой наивной дурой, как я, которая к тому же находилась в состоянии отчаяния, от которого человек становится слепым. Андреа сказала, что скучала по мне. Не помню, что я ей на это ответила, — может быть, тоже сказала, что скучала, а может, я просто хочу думать, что ответила именно так… Будем надеяться на то, что я сказала, что скучала. Точно помню лишь то, что я ужасно волновалась и боялась пропустить автобус и не успеть приготовить ужин вовремя. Эдвард не любил, когда я выбивалась из графика.

Марии казалось, что она по-прежнему чувствует тепло руки Андреа, когда та взяла ее под руку и они пошли в ближайшее кафе. Вспомнила чувство близости, ощутила любовь подруги, и от этого на глаза навернулись слезы. Она сама, а не Эдвард виноват в том, что потеряла Андреа. Она потеряла подругу из-за своего упрямства и нежелания смотреть фактам в лицо.