Мерецков. Мерцающий луч славы

   - Тебя он спас, а сам погиб? - отозвалась жена на другом конце провода. - Ну и что, Кирюша?

   - Жив он! - выкрикнул Кирилл Афанасьевич. - Такое, понимаешь, дело. Вроде как с того света боец мой явился. Он рассказал Дуне о чудесном спасении Игоря Кречета и попросил её оповестить об этом Татьяну Игоревну.

Уснуть Дуня уже не могла и долго лежала в постели с открытыми глазами: всё думала о том, как сообщить Татьяне, что её сын жив. Ведь она может разволноваться, а там и до беды недалеко.

Когда наступило утро, Дуня быстро оделась и поспешила на Арбат. Было морозно, снег скрипел у неё под ногами, как сухой хворост. После разгрома немцев под Москвой столица будто заново родилась. Из эвакуации вернулись тысячи беженцев, заработали в полную силу заводы, фабрики и промышленные предприятия. На улицах стало оживлённо, люди спешили на работу, чтобы дать больше военной продукции фронтам: угроза нового наступления врага ещё не была полностью снята.

Арбат был недалеко, и минут через двадцать Дуня вошла в подъезд дома по адресу, который ей оставил муж. Уняв охватившее её волнение, она нажала на кнопку звонка, и ей сразу открыла дверь женщина средних лет. У неё было приятное розовощёкое лицо, живые, с лёгким прищуром глаза.

   - Татьяна Кречет здесь живёт? - спросила Дуня.

   - Да, - улыбнулась женщина. - Это я. - А про себя подумала: «Наверное, пришла лечить зубы».

   - У меня к вам дело...

   - Кто вы?

Дуня назвалась. Лицо у Татьяны вспыхнуло, а глаза забегали.

   - О вас мне Кирилл Афанасьевич рассказывал. Проходите, пожалуйста.

Она закрыла дверь и позвала тётю. Ася Марковна вышла из своей комнаты, на ходу раскручивая бигуди.

   - О, да у нас гости! - воскликнула она, поддерживая рукой копну волос, свисающую на плечи. - Простите, как вас величать?

   - Мерецкова я, Евдокия Петровна.

   - Я Ася Марковна, тётя Татьяны. Вы пришли как раз вовремя, мы сейчас будем пить чай с бубликами.

За чаем Ася Марковна начала говорить о гибели Игоря.

   - Жив он, Ася Марковна! - чуть ли не выкрикнула Дуня.

Хозяйка так и замерла на месте, она смотрела то на гостью, то на свою племянницу.

   - Что вы такое говорите? - едва не закричала Татьяна. - Зачем рвёте мне сердце? Я вся слезами изошла, когда получила похоронку на сына и письмо вашего мужа...

«Кажется, шока с ней, чего я так боялась, не случилось, - подумала Дуня. - Теперь можно до конца раскрыть карты».

   - Вы, Дуняша, не шутите, не то я могу обидеться, - грустно промолвила Татьяна.

Гостья передёрнула узкими плечами, её лицо залилось краской.

   - А я и не шучу! - Она отодвинула пустую чашку. - Ваш сын Игорь Кречет не погиб, как считали раньше. Он жив и плавает на военном корабле «Чапаев» на Волжской военной флотилии. Сегодня ночью мне звонил Кирилл Афанасьевич и сообщил эту новость. По его просьбе я и пришла к вам.

   - Вы не напутали, Евдокия Петровна? - тихо, но твёрдо спросила Татьяна. - «Чапаев» - это старый пароход в ростовском порту, на котором Игорёк плавал до войны рулевым.

   - То пароход, а это боевой корабль! - возразила Дуня. - Муж сказал, что если вы решите ехать к сыну, то прежде побывайте в Наркомате Военно-Морского Флота, моряки точно скажут, где находится этот «Чапаев» - то ли в Перми, то ли в Сталинграде.

   - Кто меня станет слушать в морском наркомате?

Дуня вызвалась ей помочь, заметив, что у Кирилла Афанасьевича есть друг, который работает в Генеральном штабе. Можно прямо сейчас поехать к нему.

   - Генеральный штаб - это уже серьёзно, - попала голос Ася Марковна. - Там люди веников не вяжут...

Добрались они до штаба быстро. В подъезде стояла охрана. К Дуне подошёл усатый капитан.

   - Вам кого? - деловито спросил он.

   - Генерала Василевского!

   - Ого! - улыбнулся капитан. - Вы не ошиблись, именно он вам нужен? А вы-то кто будете?

   - Жена генерала армии Мерецкова.

   - Так, ясно, - смутился капитан. Он подошёл к столику, на котором стоял аппарат, и с кем-то переговорил но телефону. Положив трубку, промолвил: - Сейчас генерал Василевский выйдет к вам.

Всё это время Татьяна молчала. Теперь же она сказала Дуне, что сегодня уедет к сыну, лишь бы ей помогли узнать, где стоит «Чапаев».

Появился Василевский. Он подошёл к ним. Татьяна видела его впервые, он вызвал у неё добрые мысли: «Приятный, но чувствуется, что цену себе знает».

   - Вот уж не ожидал вас здесь увидеть, Дуняша! - улыбнулся Александр Михайлович, здороваясь с женщинами. - Кирилл не заревнует?

   - Ему на фронте сейчас не до ревности, - усмехнулась Дуня. - Ночью звонил мне. У знакомой Кирилла, - она кивнула на Татьяну, - в сорок первом погиб в бою сын. А недавно выяснилось, что он жив, плавает где-то на Волжской военной флотилии. А где - могут сказать только в Наркомате Военно-Морского Флота. У вас там нет знакомых?

   - Есть, Дуняша! - улыбнулся Василевский и взглянул на Татьяну. - Какое счастье для матери узнать, что сын её жив!

Татьяна не выдержала, на её глаза набежали слёзы. Она всхлипнула, но тут же взяла себя в руки.

   - Извините, это слёзы радости...

   - Вот что, милые дамы, пойдёмте со мной и всё, что надо, решим...