Мерецков. Мерцающий луч славы

Мерецков помрачнел и, сам того не сознавая, произнёс:

   - У нас плохо обстояло дело с боеприпасами. Дошло до того, что я лично устанавливал норму расхода снарядом один-два выстрела на орудие в сутки! И это в период наступления! Потому-то нам и не удавалось уничтожить систему огня противника, а сами несли потери.

   - Почему не телеграфировали в Ставку? - хмуро спросил Сталин.

   - Я просил начальника Генштаба маршала Шапошникова помочь нам, но он сказал, что такая ситуация с боеприпасами сложилась и под Москвой. Причина - ресурсы нашей страны крайне ограничены и пока не могут удовлетворить потребности войск. - Мерецков умолк, ожидая, возразит ли ему вождь, но тот молчал. - Я, товарищ Сталин, не плачусь и не жалуюсь, я констатирую факты. Как- то я разговаривал с Жуковым - это было вскоре после Нового года, - он тоже сетовал на нехватку боеприпасов. Поэтому-то я и не побеспокоил вас.

Верховный долго молчал, о чём-то размышляя, потом спросил:

   - Скажите, 2-я ударная армия сможет выстоять в боях? Там ведь теперь другой командующий.

   - Не сможет! - горячо возразил Кирилл Афанасьевич. - Её коммуникации находятся под угрозой вражеских ударов, и если не принять мер, то катастрофа неминуема.

   - Что вы предлагаете? - сухо спросил Сталин.

   - Наверное, Кирилл Афанасьевич потребует резервов, - бросил реплику до этого молчавший Маленков. На его лице появилась язвительная улыбка.

Мерецков ожидал реакцию со стороны вождя, но тот промолчал, и тогда он вновь заговорил, отметив, что с командующим армией ему не повезло. Генерал Клыков человек, безусловно, грамотный в военном деле, но он страдает хроническим заболеванием, часто болеет, а это отрицательно сказывается на делах армии.

   - А зачем вы его взяли? - усмехнулся Сталин.

   - Генерала Клыкова назначила Ставка, со мной никто не советовался. Вот и генерала Власова ко мне прислали заместителем...

   - Вы что, недовольны им?- В голосе Сталина прозвучало раздражение. - Говорите честно, как большевик!

   - Недоволен, - прямо заявил Мерецков. - Полтора месяца Власов был моим заместителем, но почти ничего не сделал, чтобы укрепить войска фронта. Теперь он командарм 2-й ударной, но как бы не подвёл нас.

   - Кто писал характеристику на генерала Власова? Жуков? - Вождь напряжённо смотрел на Маленкова, отвечавшего за кадры в ЦК.

   - Он, а маршал Шапошников подписал приказ о назначении его к Мерецкову. Он, очевидно, исходил из того, что Власов хорошо проявил себя в боях под Львовом и Киевом, а также под Москвой, где командовал армией.

   - Продолжайте, товарищ Мерецков, я слушаю вас. - Сталин сел за стол.

Кирилл Афанасьевич отметил, что с резервами, наверное, сейчас трудно, поэтому он предлагает не брать из состава Волховского фронта 6-й кавалерийский корпус, а усилить им 2-ю ударную армию. В противном случае её надо немедленно вывести из лесисто-болотистой местности.

   - Куда вывести? - Сталин заметно шевельнул бровями.

   - На линию железной и шоссейной дорог Чудово - Новгород. Вот сюда. - Мерецков показал район передислокации на карте.

   - У генерала Хозина другое мнение, - возразил Сталин.

   - Оно ошибочно, и я прошу вас...

   - Оставим всё, как есть, - повысил голос Сталин. - Генерал Хозин заверил меня, что фронт выполнив свою задачу. Почему я не должен ему верить?

   - У меня сложилось впечатление, что вы, Кирилл Афанасьевич, завидуете генералу Хозину, человеку решительному и способному организовать отпор врагу, - вновь бросил реплику Маленков.

Сталин, однако, осадил его:

   - Завидовать, товарищ Маленков, будем после победы над врагом. Теперь же надо, чтобы Ленинградский фронт скорее прорвал блокаду города. - Он взглянул на Мерецкова. - Мы тут решили, куда вас направить. Ставка назначила вас заместителем главкома западного направления генерала армии Жукова.

   - Я готов принять новую должность, - сдержанно произнёс Мерецков и вдруг, сам того не желая, добавил: - У меня такое чувство, что я снова вернусь в Ленинград.

Верховный сурово сдвинул брови.

   - Извините, Иосиф Виссарионович, но у меня и вправду появилось такое чувство.

   - Я ценю вашу откровенность. - Сталин взял со стола трубку и закурил. - Если нет вопросов, можете идти.

Во дворе Генштаба Мерецков сощурился. Апрельское солнце выкатилось из-за туч, его яркие лучи дробились на брусчатке. В мыслях он всё ещё был в кабинете вождя. Может, прав Верховный, ликвидировав Волховский фронт, а он, Мерецков, ошибается? Что ж, время покажет, на чьей стороне правда. Кто-то сзади тронул его за плечо. Кирилл Афанасьевич обернулся. Перед ним стоял, улыбаясь, маршал Будённый.

   - Вы? - растерянно обронил Мерецков.

   - Что, разве не похож? Петлицы и нарукавные знаки маршала при мне, усы тоже. - Семён Михайлович привычно покрутил усы. - А ты, Кирилл, чего такой хмурый?