Мерецков. Мерцающий луч славы

— Почему генерал Сидорин добился успеха? — спросил Гиттис и сам же объяснил: — У командарма 9-й в наличии всего лишь пятнадцать тысяч штыков и сабель, и разбросаны они отдельными группами от станицы Константиновской до Каменской. Вот здесь. — Командующий показал эти места на оперативной карте. — А тут, как на грех, 3-й Донской казачий корпус потеснил нашего соседа справа — 8-ю армию — и вышел в район Миллерово. В это время казаки станицы Вёшенской подняли в нашем тылу мятеж, на помощь им поспешил генерал Секретев. Как видите, товарищ Мерецков, повсюду полыхает огонь, так что сегодня же отправляйтесь в распоряжение командарма 9-й. Ему сейчас горячо. Мятеж-то в Вёшенской вспыхнул у него в тылу! Я бросил часть войск ему на помощь, теперь там идёт такая рубка шашками, что видеть её я бы вам не желал. Да, а вы с дороги обедали?

— Ещё не успел, — смутился Мерецков.

Гиттис вызвал дежурного по штабу и, когда тот прибыл, распорядился:

— Накормите нашего гостя и окажите ему помощь в отправке в 9-ю армию!

— Слушаюсь, товарищ командующий!..

На другой день в ночь Мерецков прибыл в штаб 14-й стрелковой дивизии, куда его направили из штаба 9-й армии. Добираться до нового места службы ему было нелегко: происходили боевые стычки с белоказаками и мятежниками, — но он успешно преодолел все кордоны белых. Начальник 14-й стрелковой дивизии бывший офицер царской армии Степинь принял Мерецкова тепло, счёл нужным коротко рассказать о себе:

— Зовут меня Александр Карлович. По национальности я латыш. Большевик! — Он кивнул на сидевшего за столом мужчину лет тридцати. — Это мой комиссар дивизии Рожков, а у карты — начальник штаба Киселёв. Перед вашим приходом мы обсуждали ситуацию на фронте. — Начдив сел. — А теперь хотя бы коротко расскажи о себе. Сам-то ты большевик?

Мерецков сказал, что стал им ещё в семнадцатом году.

— В Судогде работал военным комиссаром, — объяснил Кирилл Афанасьевич. — Участвовал в боях под Казанью, был ранен…

— Подходишь нам по всем статьям, — улыбнулся Степинь. — Будешь назначен помощником начальника штаба дивизии вот у него, Киселёва.

— Ясно, товарищ начдив! — Мерецков встал. — Готов приступить к работе!

Киселёв, обрисовав обстановку на фронте, вручил Мерецкову карту и сказал:

— Твоя задача — вести эту карту. Станешь наносить на неё расположение наших войск и войск противника. Ясно?..

Такое задание несколько озадачило Мерецкова, и он спросил начальника штаба, как добывать сведения о расположении войск, если радиосвязи у него нет, телеграфом в степи не воспользуешься, а телефонную связь бойцы во время боя быстро развернуть не сумеют. События развиваются стремительно, за ними не успеешь.

— По-моему, лучше собирать информацию непосредственно в войсках, там, где происходят все события.

— У меня для этой цели нет транспорта! — отрезал Киселёв.

Мерецкову показалось, что начальник штаба обиделся, и больше задавать ему вопросы не стал. «Придётся обратиться за помощью к начдиву», — решил он. Но Степинь, собираясь ехать в бригаду, сам увидел помощника начальника штаба и спросил, как идут дела.

— Плохо! — едва не выругался Мерецков и рассказал о своём предложении и отказе Киселёва.

— А почему сразу мне не доложил? — упрекнул его начдив. — Ну так вот: даю в твоё распоряжение коня, скачи в войска и узнавай обо всём, что требуется. Отныне ты в моём распоряжении!

Дело враз пошло на лад. Мерецков скакал на лошади из одного полка в другой, наносил на карту все изменения и мигом возвращался в штаб. Киселёв теперь и сам стал пользоваться его картой, хотя раньше этого не делал.

— Молодец, Кирилл, у тебя хорошо получается! — похвалил он Мерецкова.

Начдив Степинь тоже одобрял всё, что делал Мерецков, и даже поручил ему временно исполнять обязанности начальника штаба 1-й стрелковой бригады. А это было как раз то, о чём мечтал Кирилл Афанасьевич.