Мерецков. Мерцающий луч славы

Мерецков насторожился. Не затем ли вызывают его в Кремль, чтобы арестовать, как это случилось с ним на второй день после начала войны? От этой мысли у Кирилла Афанасьевича жгучим холодом окатило спину. Жуков увидел, как лицо его отчего-то посерело, стало неживым, цвета воска. Он стоял растерянный.

— Ты чего? — жёстко спросил Жуков.

Мерецков очнулся от раздумий.

— Гадаю, зачем меня требует вождь…

— Такого, как тогда, на второй день войны, с тобой больше не повторится, — твёрдо заявил Георгий Константинович. — Так что гони прочь от себя недобрые мысли, садись в машину и поезжай в Кремль!

В приёмной сидел Поскрёбышев и что-то сосредоточенно писал. Увидев Мерецкова, он едва ли не вскочил с кресла.

— Вас давно разыскивает товарищ Сталин! — воскликнул он, здороваясь с Мерецковым за руку. — Где вы были? Даже Жуков долго не мог вас найти. Одну минуту, у Хозяина в кабинете заседает Политбюро. Я доложу…

Через минуту Поскрёбышев вышел.

— Заходите, вас ждут…

Увидев Мерецкова, Сталин встал и окинул его пристальным взглядом.

— Даже полевую форму не сняли? — усмехнулся он. — На сапогах комья глины, а?

— Виноват, товарищ Сталин. Проводил с танкистами учения, переодеться не успел, — смутился Мерецков.

— Сколачиваете 33-ю армию? — спросил Сталин.

— Она уже готова к сражению.

Но Верховный, казалось, не обратил внимания на его слова, он сел на прежнее место и заговорил о генерале Хозине — жёстко, с неприязнью:

— Болтун ваш Хозин, а не деловой генерал. Мы допустили большую ошибку, объединив Волховский фронт с Ленинградским. Хозин, хотя и сидел на волховском направлении, дело вёл плохо. Он не выполнил директиву Ставки об отводе 2-й ударной армии. Немцы окружили её. Вы, Кирилл Афанасьевич, хорошо знаете Волховским фронт, — продолжал Сталин, — поэтому мы поручаем вам вместе с товарищем Василевским выехать туда и во что бы то ни стало вызволить 2-ю ударную армию из окружения, даже без тяжёлого оружия и техники. Директиву о восстановлении Волховского фронта получите у товарища Шапошникова. Вам же надлежит по прибытии на место не медленно вступить в командование фронтом…

«Я знал, я чувствовал, что это была ошибка, теперь фронт вновь родился!» — ликовал в душе Кирилл Афанасьевич.

А Сталин продолжал:

— В Генштабе вас ждёт генерал Василевский, так что не теряйте время.

— Слушаюсь, товарищ Сталин. Разрешите вопрос?

— Да.

— Кому вы отдаёте мою 33-ю армию?

Сталин усмехнулся.

— Это мы решим с товарищем Жуковым.

9

Мерецков, казалось, не ощущал под ногами земли, не шёл, а летел. Он рванул на себя дверь и буквально влетел в штаб фронта. Жуков, сидевший за столом, вскочил как ужаленный.

— Что с тобой, Кирилл?

— Волховский фронт восстановлен, и я назначен его командующим! — выпалил на одном дыхании Кирилл Афанасьевич.

— Этого следовало ожидать! — Жуков подошёл к нему. — Когда уезжаешь?

— Немедленно! Лечу с представителем Ставки Василевским. Он ждёт меня в Генштабе… Знаешь, что сказал Сталин? «Мы допустили ошибку…» Не «мы», а сам вождь! Ты был прав: у Хозина ничего не получилось. Верховный ругал его вовсю, хотя виноват не меньше Хозина.

— Только не вздумай где-то там, на фронте, с кем-либо говорить на эту тему, если не хочешь иметь неприятности, — предупредил Мерецкова Георгий Константинович. — «Сталин виноват…» Вождь не ошибается!.. Ну, ни пуха тебе ни пера. Всё у тебя получится, я уверен. Если что — рядом Василевский, он плохого совета не даст…

Самолёт коснулся бетонки, пробежал немного и замер.

— Всё небо в чёрных тучах, видно, быть дождю. — Василевский спрыгнул на землю, следом за ним Мерецков.

— Дороги раскисли, наступать по ним танкам и пехоте будет нелегко, — заметил Кирилл Афанасьевич.

В штабе Ленинградского фронта их встретил новый командующий генерал Говоров. Он обнял Василевского, как старого друга, а Мерецкову, которого знал меньше, тепло пожал руку, поздравив с назначением.

— Рад вас видеть, друзья! — На лице Говорова сияла улыбка, радость его была открытой и честной, он предложил гостям сесть. — Мне сообщил Верховный о вашем вылете. Потом он спросил о 2-й ударной армии, но ничего утешительного сказать ему я не мог. — Говоров перевёл разговор на другое: — Как долетели?

Василевский ответил и тоже улыбнулся, но улыбка получилась вымученной, и Говоров понял, что Александр Михайлович то ли устал с дороги, то ли не радовали предстоящие дни, связанные со 2-й ударной армией, которая окружена и с которой нет связи.

— Сейчас нам накроют стол, поужинаете, а затем поедете в свой штаб фронта. — Леонид Александрович тяжело опустился на стул. — Верховный весьма зол на генерала Хозина.

— Кстати, где он? — спросил Мерецков.

— Собирается к отъезду, — грустно констатировал Говоров. — Его назначили командующим 33-й армией. Но Жуков не даст ему там разгуляться.

— На моё место едет Хозин, — огорчённо произнёс Мерецков. — Я много сил отдал, пока не возродил эту армию, а плоды моего труда будет пожинать его величество Миша Хозин. Где неё справедливость?

— Не ворчи, Кирилл Афанасьевич, — осадил его Василевский. — Все мы делаем одно дело — бьём врага. А награды будем делить после победы.