Мэри энд Лили

С магазина я пришла довольно поздно и обнаружила, что доступ в квартиру несколько затруднен. На коврике у дверей темнело тело. Выходить оно никому не мешало, так как соседи всей семьей укатили отдыхать к родственникам в Харьков, и я благодушествовала в квартире одна. На площадку выходили двери еще одной квартиры, в которой жила старая глухая бабка Настя. В такое позднее время, нечего было и думать, звать ее на помощь. Бабка обычно укладывалась спать, как в последний раз. Обматывала свою поседевшую голову двумя платками, косила глазом на аккуратную стопочку «похоронной» одежды, оставленной на видном месте в кресле, и погружалась в крепкий здоровый сон.

Я поставила сумки и нагнулась к лежащему. От него шел целый букет ароматов. Доминировали запахи хорошего парфюма и дорогого коньяка. Мужчина всхрапнул, стало быть, живой, что уже хорошо. Я зажгла на площадке свет, чтобы получше разглядеть препятствие. Приблудившийся к моему порогу мужчина, скорее всего, был старше меня лет на десять. Первым делом, я отметила, что его темные волосы с красиво серебрящимися висками аккуратно подстрижены, черные джинсы и темно-синяя ветровка, модные и дорогие. Лицом он кого-то мне напомнил. Господи, да вылитый же Ричард Гир! Классного мужика прибило к моему порогу.

– Эй, мужчина! – Я осторожно потрясла его за плечо, на всякий случай, держась подальше, помня о том, как мама будила пьяного дядю Сеню. Он, спросонья не разобравшись, подумал, что это тетя Зина и по привычке махнул кулаком. Мама до сих пор не простила ему тот синяк под глазом.

Лежащий пошевельнулся. Я отскочила в сторону. Мужчина, постанывая, сел, прислонившись спиной к двери, и помотал головой. Глаза его были закрыты, на висках выступили капельки пота. Приходить в себя он, по всей видимости, не собирался. Я критически осмотрела его довольно крупное тело. Оттащить его в сторону у меня вряд ли получится. Я вновь решительно затрясла его за плечо.

– Вы бы шли отдыхать в другое место, – чуть не плача, предложила я. – Вон, подоконник свободен.

– Не обращайте на меня внимания, – внезапно хрипло проговорил незнакомец, и сделал попытку вновь завалиться на коврик.

– Ну, что же вы так напились-то? – взвыла я.

– Меня девушка бросила, – пробормотал мужик. – Пожениться хотели, а она говорит, что мой друг лучше, чем я. Моложе, и прочее, и прочее, и прочее… Вот так. Вам этого не понять.

Я мигом прониклась к нему состраданием. Как это мне не понять? Как раз я-то в состоянии оценить всю глубину его переживаний.

– Вы, только, милицию не вызывайте. Я полежу немного и пойду, – жалобно вздохнул товарищ по несчастью. – Сердце, что-то прихватило. Я вообще-то не пью, а сегодня с горя выпил.

– Я сейчас «скорую» вызову, – забеспокоилась я.

– Они меня сразу в вытрезвитель определят. Потом на работу сообщат, опозорят. Не надо, я вас прошу. Оклемаюсь и так, – едва слышно бормотал бедолага.

– Ладно, – решилась я, помогая ему подняться на ноги. – Заходите в квартиру.

Усадив его на шаткий кухонный табурет, я заварила крепкий чай. Пока кипел чайник, налила страдальцу рюмку корвалола и заставила выпить.

После бокала чая клиент пошел на поправку. Через час можно было уже не сомневаться в его дееспособности. Незнакомец назвался Борисом и рассыпался в благодарности своей спасительнице. Я зачарованно глядела на его блестящие волосы и быстрые глаза. Борис снял ветровку, под которой оказалась тонкая обтягивающая футболка, так что можно было вдоволь любоваться его сильным красивым телом. Сеточка морщинок в углах глаз подсказывала, что лет ему за сорок пять, точно. Но выглядел он значительно моложе, а все благодаря прекрасной физической форме. Наверное, он частенько посещает бассейн, тренажерный зал, теннисный корт. Что-нибудь, да посещает. У богатых свои причуды. Результат – на лицо, и не только. Глядя на такие мышцы, и у Венеры Милосской под мраморной кожей забьется ожившее сердце.

Мое-то, уже билось вовсю.

– Вы необыкновенная девушка, мне вас Бог послал, – проникновенно вещал Борис. – Могли ведь в ментовку сдать, соседей позвать, прогнать пинками, да что угодно еще, а вы так по-человечески ко мне отнеслись.

– Просто я вас очень хорошо понимаю, – грустно призналась я. – Со мной тоже недавно поступили как с вами. Так что, искренне желаю вам счастья.

Борис осторожно взял мою руку и, медленно поднеся к губам, поцеловал. Мое сердце едва не выпрыгнуло. Его теплые губы едва коснулись моих пальцев. Ничего не произошло, только я не представляла, что этот простой жест может вызвать такой отклик во всем теле. Борис внимательно и спокойно смотрел мне в глаза. Мне казалось, он читает там, как в открытой книге. В глубине его темно-зеленых глаз мерцал загадочный огонек. Он завораживал, и я осознала, что смотрю на свою находку, буквально открыв рот. Я сглотнула и закашлялась. Борис едва заметно улыбнулся и посмотрел на старенькие настенные часы.

Я зачарованно наблюдала, как он поднялся и потянулся, играя мышцами: – Мне пора.

Борис вызвал по телефону такси и вскоре уехал. Я посмотрела на часы. Четыре утра! А спать почему-то, совсем не хочется.