«Меридиан» и другие пьесы

М и л и ц к а. Но для меня хуже всего то, что они не дают возможности ничего им объяснить. Ведь все можно обсудить. Разве нет? А у нас любая попытка что-то растолковать сразу пресекается. В нашей семье это называется оперативным подходом. Так поступают и с Радо и со мной… Со мной все обсуждения чаще всего кончаются обычной грубой пощечиной.

Ц и р о. Я бы нисколько не возражал против пощечины. Только настоящей! Такой, которая не описана ни в одном учебнике педагогики. Когда я только что попал в исправительный дом, я однажды заработал оплеуху у нашего учителя. Ну и треснул же он меня! Зато потом я чувствовал себя намного умнее. А он был мужик что надо. Он меня ударил не из злости и не для того, чтобы сохранить свой авторитет, как это делает большинство взрослых… Я его любил. Да и все мы его любили. Только потом его уволили.

М и л и ц к а. Послушай, Циро. А ты, оказывается, совсем не такой чокнутый, как мне вначале показалось. У тебя есть девчонка?

Ц и р о. Сомневаешься? Само собой… Как только будет можно, мы поженимся.

М и л и ц к а. Тише!

Ц и р о. Что? Гудят?

М и л и ц к а. Нет. Кто-то идет.

Ц и р о. Где?

Раздаются шаги.

Прячься скорей!

М и л и ц к а. А она красивая?

Ц и р о. Тс-с-с… (Накрывает ее одеялом Радована.)

Явление второе

Те же и  Г а ч и к

Г а ч и к  останавливается в дверях. Он в ночной рубашке, в руке — карманный фонарик. Светя перед собой, он на цыпочках идет через комнату в кухню.

М и л и ц к а. Куда он прошел?

Ц и р о. Куда, по-твоему, ходят в ночной рубашке?

М и л и ц к а. Я побегу.

Ц и р о. Подожди, а то, когда пойдешь мимо, он тебя увидит.

М и л и ц к а. Не могу же я лежать здесь.

Ц и р о. Лезь под диван, если тебе там удобнее.

М и л и ц к а. Он на тебя светил?

Ц и р о. Светил, но ничего не заметил.

М и л и ц к а. Откуда ты знаешь?

Ц и р о. Он был без очков.

М и л и ц к а. Как ты думаешь, который сейчас час?

Ц и р о. Тс-с-с…

Скрипит дверь.

Г а ч и к (возвращается в комнату, шарит по стенам фонариком и медленно обходит диван. Циро притворяется спящим, но Гачик, стоя над ним, светит ему прямо в глаза). Послушай, Цирил!

Циро не отвечает. Гачик присаживается на диван и осторожно трясет его за плечо.

Цирилка!

Ц и р о. Что?.. Что такое?.. А?

Г а ч и к. Ты спишь?

Ц и р о. Вот… Как раз засыпал.

Г а ч и к. А мне показалось, ты не спишь. На новом месте плохо спится.

Ц и р о. Мне не привыкать.

Г а ч и к. А что, Радо уже спит? Когда же он вернулся?

Ц и р о. Когда? Не знаю… Я уже спал.

Г а ч и к. Значит, начнем завтра с утра. Как условились.

Ц и р о. Пожалуйста… Может, нам лучше выйти на кухню и там поговорить?

Г а ч и к. Нет, нет. Рядом с кухней спят теща и Милицка. У них очень чуткий сон, а наш разговор не для их ушей.

Ц и р о. Говорите тише и погасите фонарик.

Г а ч и к. Спокойно, Цирилка. Не бойся.

Ц и р о. Я? Я спокоен.

Г а ч и к. Почему же ты трясешься?

Ц и р о. Это вам кажется.

Г а ч и к. Тогда — ближе к делу.

Явление третье

Те же, К а ч к о в а  и  Г а ч и к о в а

К а ч к о в а (появляется в дверях). Милицка!

Г а ч и к (удивленно смотрит на тещу). Что?

К а ч к о в а. О боже… Кто здесь?

Г а ч и к. Спокойно. Это я…

К а ч к о в а. Доминик? А где девочка?

Г а ч и к. Какая девочка?

К а ч к о в а. Твоя дочь…

Г а ч и к. Она же спит.

К а ч к о в а. Где? В кровати ее нет.

Г а ч и к. Не может быть.

К а ч к о в а. Боже праведный. Чуяло мое сердце. Убежала… С моряком.

Г а ч и к. Это тебе померещилось… со сна.

К а ч к о в а. Померещилось?! Мне никогда ничего не мерещится! Кровать-то пустая!

Г а ч и к. Но… этого не может быть. (Идет к дверям вслед за Качковой.)

М и л и ц к а (высовываясь из-под одеяла). Что делать? Ну мы и влипли!

Ц и р о. Лежи!.. Не высовывайся! (Накрывает ее еще и своим одеялом.)

Г а ч и к (возвращается взволнованный). Цирилка! А ты?.. Ты не заметил? Ведь она должна была пройти мимо тебя.

Ц и р о. Я… Я крепко спал, пан Гачик.

К а ч к о в а (открывает дверь в спальню супругов). Ангелика! Вставай!

Г а ч и к. Спокойно. Без паники. У нее слабое сердце. Как бы с ней чего… Нам только этого не хватало.

Г а ч и к о в а (испуганно вбегает в комнату). Что? Обокрал?

К а ч к о в а. Вот они — результаты твоего воспитания! Чуяло мое сердце.

Г а ч и к о в а. Что пропало? Деньги?

К а ч к о в а. Милицка! Девочка наша пропала! У нее еще молоко на губах не обсохло, а она уже с матросами переписывается.

Г а ч и к о в а. Милицка?! Доминик! Не стой здесь.

Г а ч и к. А где же мне стоять?