Меридон, или Сны о другой жизни

— Меня послал Роберт, — прошептала она еле слышно. — Он говорит, чтобы ты шла в его фургон и полежала, пока он придет. Сейчас он выводит зрителей из амбара. — Тут она на минуту заколебалась. — Ри остался с телом Данди. Он накрыл ее накидкой.

У нее вырвалось короткое рыдание, и она протянула ко мне руки.

Я озадаченно посмотрела на нее. В жизни не могла бы себе представить, чтобы она из-за чего-то плакала.

Я прошла мимо, стараясь не коснуться ее, и постояла мгновение на ступеньке фургона. Увидев меня, Кей поднял голову, и я стала разбирать поводья.

— Что ты делаешь? — встревожилась Кэти. — Роберт сказал, что ты должна…

Она замолчала с приоткрытым ртом, когда я села в седло.

— Меридон…

Я глянула на нее, мое лицо было словно стянуто морозом.

— Куда ты собираешься? — спросила она.

Я повернула Кея и поскакала к краю поля. Люди расступались передо мной, их лица светились интересом, они узнали меня даже в этом наряде. Что ж, сегодня они насладились редким зрелищем. Лучшим, которое мы когда-либо показывали. И определенно будоражащим нервы. Все-таки не каждый день можно увидеть, как девушка разбивается о каменную стену. За это стоило заплатить и дороже.

Когда я подскакала к воротам, толпа отхлынула по обе стороны. Кей немного помедлил, выбирая дорогу. Тот пляж, на котором мы были утром, находился к югу от нас. Я повернула коня к северу, и его копыта тихо застучали по влажной земле. Солнце медленно клонилось к розовому горизонту. Кей шел спокойно, и я отпустила поводья.

Я не рыдала. Я даже не пролила ни слезинки. Мы осторожно объезжали людей, возвращавшихся домой и обсуждавших высокими, взволнованными голосами, какое они видели ужасное событие! И ее лицо! И этот страшный крик! Я молча миновала их, и наконец мы выехали из деревни и направились по дороге, ведущей в Лондон. Мы все еще скакали на север, когда небосвод стал шафрановым. Мы скакали на север, когда вечерние птицы стали выводить свои трели. Мы скакали на север, и я не уронила ни одной слезы. Я едва могла дышать.

ГЛАВА 17

Еще не начало смеркаться, когда мы достигли дороги, идущей вдоль берега. Кей свернул направо, и я позволила ему идти, куда ему заблагорассудится. Это значило, что мы едем на восток, и я была рада этому. Мне не хотелось скакать лицом к солнцу, так как его свет резал мне глаза и они слезились, будто от плача. Но я знала, что я не плачу и никогда не заплачу впредь. Тот уголок моего сознания, который занимала любовь к Данди, умер так же скоропостижно и бесповоротно, как умерла она. Я никого больше не смогу полюбить, я знала это. И я даже была этому рада.

В противоположном направлении, видимо в Чичестер, мимо нас прогрохотал почтовый дилижанс, и солдат, сидевший на запятках, весело протрубил в рожок при виде меня. Меня пронизывал холод, и поднятый воротник куртки не спасал от него. Руки мои дрожали, но я постаралась овладеть собой и пристально смотрела на них, пока они не успокоились. Слева от нас, низко над горизонтом стоял тоненький серп месяца, очень белый и чистый в вечернем потемневшем небе. Казалось, что он смотрит прямо на меня.

Меня очень мало заботил путь, который мы выбрали. Дорога постепенно начала подниматься, и вскоре мы поскакали по гребню холма. К тому времени уже совсем стемнело и воздух наполнился ароматами ночных цветов. Кей медленно ступал, высоко подняв голову, и прядал ушами, прислушиваясь к непонятным шорохам и скрипам. Я невольно хмыкнула при мысли о страхе. Страхе жизни, страхе падения, страхе смерти.

Все уже прошло.

Я достигла состояния полного покоя. Теперь мне нечего было терять, та маленькая девочка, которая, лежа в койке и глядя в низкий потолок, считала стоящими только три вещи в ее жизни, превратилась в человека, не имеющего ничего. У меня отняли любовь, жизнь, нежность. Теперь я стала пустой и прозрачной, как речка глубокой осенью.

Дорога шла лесом, вокруг нас сгустилась темнота. Кей ступал по-прежнему неторопливо, я ссутулилась в седле, будто провела весь день на охоте, и даже задремала, очнувшись, только когда мы выехали из леса и остановились. Я протерла глаза и оглянулась. Мы были на самой вершине огромного холма, спускающегося к самому морю. Сосны и буки остались позади, и под нашими ногами была только трава, сильно ощипанная овцами: три или четыре из них и сейчас стояли невдалеке.

Лунный свет заливал все вокруг, позади виднелся мыс, уходивший в море, неподалеку от той проклятой деревни Селси. Кей тоже оглянулся, и его ноздри дрогнули, будто от удивления, что мы ушли уже так далеко. Я понятия не имела, куда он собирается идти дальше. Так же я не имела понятия, куда собираюсь я. У меня не было сил даже подумать об этом. Двигаться на север было не хуже, чем в любом другом направлении, дорога была гладкой, а местность вокруг — спокойной. Я тронула повод, и мы снова отправились в путь.