Мэриел из Рэдволла

— Высший класс, Клэри! Ухахухуха!

Кривоглаз носился за спинами своих крыс, подбадривая отступавших ударами меча.

— Вперед! — исступленно надсаживался он. — Смерть зайцам!

Фринк прицелился и метнул длинный кинжал.

— Есть! Угодил прямо под ребра самому здоровенному кролику!

В ту же секунду пирата пронзила стрела — торжествующая ухмылка так и не успела сползти с его губ.

Тим потянул Клэри за лапу:

— Слышь, старина, мой колчан пуст. Приподними меня и дай копье.

Подоспевший Паккатуг помог Тиму подняться. Увидев белку, Клэри грозно сверкнул глазами:

— Это что еще за новости? Почему ты не ушел с остальными? Разве не знаешь, что приказ старшего по званию — закон?

— Я останусь здесь, — непреклонно заявил Паккатуг, уже успевший вооружиться пиратской саблей и копьем. — Паккатуг не прощает оскорблений. Сейчас они у меня поплачут кровавыми слезами!

Рози проворно увернулась от удара мечом — тот лишь слегка оцарапал ей морду.

— Молодчага, Пак, старина! Вот это по-нашему! Задай им перцу!

Зайцы швырнули в крыс свои пустые колчаны и бесполезные теперь луки, а потом пустили в ход кинжалы и копья. Они врезались в самую гущу крыс.

— Чудная прохладная ночка для жаркого боя! — гремел неунывающий Клэри.

— Ей-ей, старина, ночью сражаться всегда сподручнее, — откликнулся Тим.

Рози похлопала Паккатуга по спине:

— А ну крикнем в честь нашего Саламандастрона и славного старого аббатства! Давай, ребята!

— Еууууулаааалиааа!

Возвращения отважных освободителей ждал не только Флэгг: в эту ночь все жители аббатства собрались на северной стене, освещенной мерцающим светом факелов.

Тревожная тишина висела в воздухе; все молчали, не сводя глаз с тропы, на которой играли лунные лучи. Матушка Меллус и Флэгг держали наготове луки. Слепой травник Симеон стоял рядом с аббатом.

— Ох, чует мое сердце, сложат они свои бедовые головушки, — прошептала матушка Меллус на ухо Флэггу. — Куда ж это годится, шестеро против целой шайки. А все я виновата. Пристала к полковнику, послала их на погибель.

Флэгг покачал головой:

— Не вини себя. Клэри знал, что его отряду предстоит последний бой. Он показал мне свиток — там говорится об этом без обиняков. Я сжег его в кухонном очаге, так велел сам полковник. Судьбы зайцев из Саламандастрона предопределены с рождения. Они в юности приносят клятву отдать жизнь борьбе с пиратами. Таков их удел.

Минута шла за минутой, час за часом; рэдволльцы застыли в ожидании. Порой тени пробегали по тропе, и казалось, вдали слышен шорох шагов; но в следующее мгновение все понимали, что это всего лишь тени несущихся по небу туч и шелест ветра, играющего листвой.

Гейб Дикобраз взглянул на восток — небо над верхушками деревьев уже чуть посветлело.

— Через пару часов рассветет.

— Ш-ш-ш! Мне кажется, я что-то слышу, — сказал Симеон.

Аббат Бернар вскинул лапы, призывая всех к молчанию:

— Что? Что ты слышишь, Симеон?

— Пожалуй, лязг металла… да, да, это лязг металла.

Неужели на тропе никого не видать?

— Ни души.

— Снова он, этот звук. Теперь уже на самой опушке.

Лязг металла… Подожди… Это же цепи! Как я сразу не догадался!

Сакстус подпрыгнул и радостно завопил:

— Урра! Они идут! Я вижу, вижу! Вон там Раф Кисточка, а за ним невольники.

— Приготовьте лук и стрелы и становитесь вот здесь, рядом со мной, — на всякий случай распорядился Флэгг. — Сакстус, Кротоначальник, Гейб, возьмите у ворот пики. Да не зевайте! Вдруг за ними гонятся крысы!

Но погони не было; вскоре невольники оказались в стенах обители, в полной безопасности. Когда цепи были сняты с их исхудалых лап, аббат Бернар принялся расспрашивать трех белок, что же произошло в крысином лагере. Роза и Дубовый Том плакали навзрыд; даже невозмутимый Раф Кисточка не мог сдержать слез, вспоминая о подвиге дозорного отряда зайцев:

— Они знали, их ждет смерть. Но они шли без страха, смеялись и шутили. Я видел, крысы навалились на них со всех сторон.

— Кто мог знать, что они отважатся на такое? — Голос Дубового Тома прерывался, губы дрожали. — Погибнуть, чтобы выручить других.

Платок Розы промок насквозь, и Кротоначальник протянул ей свой.

— Они совсем не боялись смерти. Рози улыбнулась мне на прощание и сказала: «Увидимся».

Прежде чем лечь, Симеон и аббат подошли к главным воротам проверить, все ли в порядке. На небе уже вспыхивали алые отблески рассвета.

— Вот так — за одну ночь кто-то обретает свободу, а кто-то находит смерть.

Аббат оттолкнул с дороги камень:

— Ты прав, Симеон. Эй, вы двое, что это вы здесь делаете? Ну-ка сюда, живо!

В ворота вкатились Бэгг и Ранн, оба в ночных рубашках.

— Почему вы не в кроватях, негодники? Или по грибы спозаранку собрались?

Бэгг сонно потер глаза лапой:

— Да нет, мы просто помахали на прощание Флэггу и матушке Меллус.

— Флэггу и матушке Меллус!

— Честное слово, мы их видели!

— Они вон куда пошли, в лес. — Ранн показал на север. — У них с собой были огроменные луки и полным-полно стрел.

35

Габул выдернул из ножен меч и подозрительно зыркнул на трех капитанов, вошедших в пиршественный зал во главе целой орды пиратов:

— Зачем явились? Что надо?

— Ты сам приказал нам явиться, Габул.

— Есть новости?