Мерикратор

– Не сочтите за дерзость, – сказал я мирно, – но каков уровень ай-кью у ваших генералов?.. Ладно, можете не отвечать, я и так знаю. И члены моей команды знают. Ваши люди охраняют все входы-выходы в научно-исследовательские центры, но в этих дата-центрах работают члены моей партии. Вроде бы власть полностью в руках ваших людей, верно? Никто без их разрешения не войдет, не выйдет! Думаете, этого достаточно?

Лицо его дернулось, в раздражении побарабанил пальцами по столешнице.

– Считаете, компьютерщики могут править целой страной?

Я кивнул.

– Вы правы, не могут. Но вот политологи, экономисты, футурологи – могут.

– И что?

Я напомнил:

– Они в нашей партии.

Он фыркнул.

– Не все.

– Не все, – согласился я. – Приспособленцев хватает. Особенно их много в правящей партии, какую бы линию она ни гнула. Но всё-таки даже те политологи и экономисты не совсем ваши люди.

– Ну-ну?

Я пояснил медленно:

– Скажем так, они у вас временно. На подработке. У вас красть можно, у нас нельзя.

Он нахмурился.

– Даже не допускаете, что их взгляды могут быть тождественны нашим?

– Допускаю, – сообщил я. – Но, без обид, аристократы легче находят общее с себе подобными, чем с простолюдинами. А во главе всех стран, партий, правительств и транскорпораций находятся аристократы.

Я поднялся, посмотрел на хмурых десантников с автоматами в руках.

– Господин военный министр, – сказал я почти весело, – настало вам время сказать, что караул устал, и велеть очистить помещения всего Кремля!..

Он смотрел на меня, наклонив голову, словно бык, собирающийся метнуться на меня и вскинуть на рога.

– Думаете, – произнес холодно и веско, – не скажу?

– Как раз наоборот, – воскликнул я. – Все помним, какое ликование у простого народа вызывала картинка, когда солдаты выталкивают в шею из зала заседаний всяких там интеллигентных министров культуры, экономики и просвещения. Зачем они простому народу и Красной Армии?.. Действуйте, Верховный Диктатор!.. Как сказал великий Мао, винтовка дает власть!

Я поклонился, бодро поднялся из кресла и направился в сторону выхода. Сердце колотится, я взбешен и унижен, но какая-то подлая часть души ликует: ну вот и всё, вернешься в свой кабинет, продолжишь заниматься только наукой, всё хорошо, всё спокойно, зачем тебе эта грязь политики…

Палаш оставался неподвижен, сердце мое колотится, что-то не так, он молчит, я уже готов переступить порог…

…и тут оба десантника, резко сдвинувшись, загородили мне путь, явно получив нужный жест от министра, они же в зоне боевых действий обмениваются жестами, а у нас сейчас идет жестокий бой с применением тяжёлой артиллерии, пусть пока и невидимой.

Стараясь не показывать виду, что с облегчением перевел дух, я картинно обернулся, вскинул брови.

– Что, я уже арестован?.. Вы поспешили, господин диктатор. Я ещё ни одного приказа не успел отдать, так что придется поискать, за что меня повязать и на дыбу. Или придумаете?

Он смотрел на меня всё тем же злобным и немигающим взглядом.

– Сядьте, Константин Васильевич. Не заставляйте сомневаться в вашем ай-кью.

Я вернулся к столу, но не сел, оперся одной рукой на спинку кресла.

– Объяснитесь, господин военный министр.

Он сделал отметающий жест.

– Да всё вы понимаете. Садитесь, давайте поговорим. Нечего меряться, страна в опасности.

Я медленно сел, старательно показывая, что сажусь лишь потому, что сам это изволю, хотя мне этого не хочется, интеллигенция не терпит давления, поднял на него спокойный взгляд интеллигента на человека с ружьем.

– Говорить с субъектом права, в руках которого, как в песне, винтовка?

Он поморщился.

– Политик должен уметь разговаривать со всеми. А вы уже политик.

– А вы?

Он вздохнул, сказал зло:

– Министр обороны не может не быть политиком. Вы же понимаете, отказываясь работать с нами, вы наносите вред стране!

– Напротив, – возразил я. – Отказываясь работать с вами, я наношу и причиняю пользу стране.

В его взгляде всё больше нарастает злость, даже крылья носа начали подрагивать, сказал с нажимом:

– Полагаете, военные не могут навести порядок в этом хаосе?

– Полагаю, – ответил я ровно, – время силовых захватов власти прошло. Они и раньше ничем хорошим не заканчивалось, это знают даже грузчики. Сейчас это виселица для захватывателей и большой урон стране, где такое случилось. Ну, виселица вам не страшна, вы же герои, но вред стране… как на это?

Он рассматривал меня пристально, словно выбирал в какой глаз всадить пулю.

– Вы о том, что простого народа вымерло процентов восемьдесят, а высоколобых только пятнадцать?

– И это тоже, – согласился я. – Но как добавочный фактор. Подумайте, хоть одна страна в мире признает ваше правительство?.. Разве что Саудовская Аравия… но и та вряд ли. Силовой захват власти не понравится даже султанам… Россия мгновенно окажется в кольце санкций! И не тех картонных, что прежде, а настоящих.

Он сказал с нажимом:

– Я же сказал, вы остаётесь президентом…