Мэрилин Монро. Тайная жизнь самой известной женщины в мире

После того, как Питер объявил Мэрилин, он снял с нее горностаевую накидку, и она начала петь «С днем рождения». «Она очень неплохо справлялась с песней, — рассказывал продюсер Ричард Адлер, — но вы в любом случае не смогли бы ее услышать из-за толпы, которая визжала и вопила, приветствуя ее. Это было похоже на массовое обольщение...» Почти все, даже те, кто лишь поверхностно интересуется Мэрилин Монро, видели эпизод, где Мэрилин исполняет «С днем рождения» на этом вечере. Меньше известна остальная часть этого выступления, являвшаяся особой данью уважения Джону Кеннеди. Она была написана Адлером и исполнена Монро на мелодию песни «Спасибо за воспоминания». Затем к Мэрилин присоединились слушатели и исполнили «С днем рождения» по второму разу.

«Я была польщена, когда меня попросили выступить, — позже говорила Мэрилин Ричарду Мерриману, журналисту из «Лайфа». — Когда я вышла на сцену, чтобы спеть «С днем рождения», вокруг была такая тишина, как будто я была в тапочках, мне даже показалось, что идет снег или что-то в этом роде. Я думала: «Бог мой, что, если я не смогу издать ни звука?» Помню, я повернулась к микрофону, осмотрела зал — верхние ряды и партер, и подумала: «Вот где бы я оказалась — на самом верху, почти под потолком, после того, как заплатила бы свои два доллара за вход».

То, что она сделала свое выступление той ночью настолько провокационным, насколько это возможно, — определенно странный выбор для Мэрилин, особенно если помнить, что до этого ее карьера шла вверх. Как долго она жаловалась на свой образ тупой блондинки! Сколько она сражалась с «20-й век Фокс» за роли, которые позволили бы ей разрушить этот шаблонный образ! Сколько лет она обучалась актерскому мастерству, чтобы люди увидели, что она способна на серьезные роли! Остается только удивляться, почему она решила отказаться от надежды, что когда-нибудь о ней начнут думать по-другому, — ведь она появилась на этом очень важном, широко транслируемом вечере именно в том образе, от которого она так старательно избавлялась? Ведь в фильме «Что-то должно случиться», где она снималась на тот момент, она играла отнюдь не «тупую сексуальную блондинку», она делала там очень серьезную работу. Это был ее осознанный выбор. Многим людям из ее круга он был неприятен. Во время исполнения этой песни Паула Страсберг произнесла: «Это становится все сексуальнее и сексуальнее. Если она не остановится, это превратится в пародию». И в самом деле, Ричард Адлер, написавший стихи для той части попурри, которая исполнялась на мелодию «Спасибо за воспоминания», почувствовал себя так неловко за выступление Мэрилин, что позвонил Питеру Лоуфорду. Лоуфорд позвонил ДФК и сказал ему: «Мэрилин собирается быть сверхсексуальной». И какой была реакция ДФК? «Звучит неплохо». Никто ничего не мог сказать Мэрилин, что бы заставило ее ослабить напор.

Когда мы смотрели тот телевизионный эпизод, нам на протяжении многих лет казалось, что во время исполнения песни Мэрилин находилась чрезвычайно далеко от президента. Объятая тьмой, она, казалось, смотрит в зияющую пустоту. Мы никогда в действительности не видели, что находилось перед ней. А меньше чем в футе от нее была оркестровая яма с двенадцатью музыкантами в смокингах, они смотрели на нее, широко улыбаясь. За ними был проход шириной в два фута. Затем, сразу за проходом, начинался первый ряд, где, прямо напротив Мэрилин, сидел президент. В целом он был практически в двенадцати футах от нее. Присутствующие на вечере люди утверждают, что даже если в первый момент он слегка удивился ее внешнему виду, то затем выглядел вполне довольным — он не был шокирован, как утверждают некоторые. Что касается Бобби, сидевшего в третьем ряду, то он улыбался, как Чеширский Кот. Этель сидела во втором ряду прямо перед своим мужем и также выглядела счастливой. Когда вглядываешься в фотографии, где Этель смотрит представление, кажется, что нельзя быть счастливее. Впрочем, Пат на этих же фотографиях выглядит довольно встревоженной.

Джин Мартин, сидевшая в вип-секции Mэдисон-Сквер-Гарден, вспоминает, что наблюдала за всем с ужасом и восторгом. «Если быть честной, то, хоть я и очень сильно любила Мэрилин, мне все же показалось, что это был верх безвкусицы, — рассказывала она. — Я ничего не имею против нее. Она вела себя как Мэрилин, делала то, что обычно делает Мэрилин. Ее нельзя винить за то, что она была самой собой».

«Я помню, как ерзала на сиденье и отворачивалась, но ничем не могла ей помочь, и мне оставалось только смотреть, — говорит Джин Мартин. — Это был спектакль. Телевизионные кадры, которые мы все видели, неверно отражают происходившее тогда на сцене. По моему мнению, это выглядело довольно шокирующе, особенно для того времени. Как мог Бобби организовать такое и как мог президент сидеть там и позволять все это? Должна сказать, я все время думала, что это очень дискредитирует президентскую семью, в том числе первую леди. Я, помню, думала: «Бог мой, что, если Джеки это увидит? Что она подумает?»