Мерлин. Моргана. Артур

Через три дня обе армии расположились друг против друга на равнине, находившейся к северу от города. Против двенадцати тысяч воинов Гавейна и Мордреда Клаудас выставил семь тысяч всадников и тринадцать тысяч пехотинцев из Пустынной Земли — свое регулярное войско, а также шесть тысяч пехотинцев-добровольцев, набранных в Беонике и стране Гонов, — всего двадцать шесть тысяч бойцов. Гавейн направил коня к вражеским рядам и поднял меч. Шесть тысяч бретонцев Клаудаса тут же ринулись к нему, выкрикивая имена Ланселота и Лионеля. Они заняли позицию рядом с арморикскими всадниками, и тем самым силы отчасти уравновесились: восемнадцать тысяч воинов Мордреда и Гавейна против двадцати тысяч Клаудаса, у которого остались теперь только бойцы из Пустынной Земли. И, прежде чем те опомнились от изумления, смешанного с гневом и разочарованием, Гавейн вместе с Ланселотом и Богортом повел в атаку всадников, тогда как Мордред в сопровождении Лионеля двинул свою пехоту против четырнадцати тысяч воинов Клаудаса. Началась ожесточенная битва. Гавейн вершил чудеса, но ему пришлось несколько умерить привычные для него пыл и бесшабашность ввиду численного превосходства противника и безрассудной отваги обоих наследников. Ланселот, не уступавший лучшим воинам Круглого Стола, врубался во вражеские ряды, а Богорт, не обладавший ни силой его, ни ловкостью наездника, ни фехтовальным мастерством, выказывал безумную смелость, вступая в схватку со свирепыми и закаленными в боях воинами. Несколько раз они попадали в окружение, подвергаясь смертельной опасности, но тогда на выручку к ним спешили Гавейн, осыпавший их ругательствами, и лучшие бойцы Арморики, которые славили их как достойных сынов бывших своих королей. Однако неравенство сил и опыта постепенно сказалось. Когда бретонская кавалерия потеряла две тысячи человек, что составляло половину от общей ее численности, а Клаудас оставил на поле боя лишь тысячу своих бойцов, Гавейн приказал отходить в тыл к Мордреду, и здесь уцелевшие вместе с пехотинцами успешно отразили бешеные атаки всадников Пустынной Земли, уже уверенных в победе. Решила же исход битвы армия Мордреда. Во главе королевской пехоты — лучших воинов империи — он прорвал ряды Клаудаса и устроил настоящую бойню среди устрашенных врагов, тогда как собственные воины превозносили его до небес, а он удесятерял их доблесть своим примером, ибо оказывался везде и всюду побеждал. Ему искусно помогал Лионель, направляя легких и быстрых воинов Арморики на вражеские фланги, мешая противнику перестроиться и принуждая его отражать лобовые удары грозных полчищ Логриса. Когда Клаудас увидел, что войско его начинает все более стремительно пятиться назад, уступая поле битвы, где осталось лежать пять тысяч убитых и тяжело раненных, он дал приказ отступать, чтобы не оказаться в окружении. Армия Пустынной Земли отошла на восток, к Беноику: пехота была истреблена почти полностью, но кавалерия сохранила почти все свои силы, и эти всадники, невзирая на поражение, представляли большую угрозу. Бретонцы преследовали их до самых восточных границ страны Гонов, где и остановились по приказу Мордреда, который был вполне доволен тем, что освободил все королевство в результате одной лишь битвы.

На следующий день Лионель во главе четырнадцати тысяч уцелевших в сражении воинов Логриса и Арморики с триумфом вошел в ликующую столицу гонов. Он получил корону из рук Гавейна и от имени Артура. Не теряя ни единого мгновения и устранившись от войны по совету Мордреда, которому отдал, однако, всех своих бойцов, он приступил к преобразованию королевства по образцу и подобию Логриса — вдохновляясь реформами Артура и законом Круглого Стола.