Мерседес из Кастилии

— Ваша милость, теперь вы сами видите, что можно быть весьма достойным адмиралом и вице-королем, можно знать все про далекий Катай и ничего не смыслить в самых простых вещах! Ведь я же, дон Христофор, говорил своим товарищам, что видел это раньше, то бишь до этой ночи, и готов был сгореть заживо, как мученик на костре, если соврал. Всем нам, грешникам, когда-нибудь придется гореть вечным огнем, но пока еще не время, и я надеюсь, ваша милость подтвердит истинность моей клятвы!

— На это ты, Санчо, зря надеешься: я сам никогда не давал ложных клятв и не стану их подтверждать!

— В таком случае, я призываю в свидетели дона Луиса де Бобадилья, он же Педро де Муньос, — невозмутимо заявил Санчо. — Потому что, когда на человека возводят напраслину, он имеет право защищаться. Пусть ваша милость соизволит вспомнить, что впервые я заметил, как гуляют стрелки, и сообщил об этом в ночь на четверг тринадцатого числа, а сейчас у нас что? Понедельник семнадцатого сентября! Клянусь, что за последние четыре дня я наблюдал это явление, как вы его называете, по крайней мере раз двадцать, если уж держаться ближе к истине! Святая Мария! Да я только этим и занимался, особенно первые часы!

— Ну довольно, довольно, Санчо! Я вижу, совесть у тебя имеет свои широты и долготы, которыми ты и пользуешься. Что и говорить, изворачиваться ты мастер. А теперь, раз уж ты знаешь причину отклонения компаса, постарайся ободрить своих друзей да и сам не падай духом.

— Я не спрашиваю вашу милость, почему движется Полярная звезда, — заметил Санчо. — Только мне пришло в голову, что, может быть, мы намного ближе к Катаю, чем думали, и какой-нибудь злой дух старается сбить нас с пути?

— Ступай-ка лучше спать, хитрец, и подумай о собственных грехах, а отыскивать причины таинственных явлений предоставь людям более сведущим. Вот тебе твоя добла, и держи язык за зубами!

Наутро матросы всех трех каравелл с нетерпением ожидали результатов новых наблюдений. Ветер держался хоть и не сильный, но попутный, течение начало поворачивать на запад, и за последние сутки каравеллы прошли более ста пятидесяти миль, что сделало отклонение компасных стрелок более заметным, подтвердив тем самым предложения Колумба. А так как невежественные люди охотнее всего верят тому, что имеет видимость истины, сомнения до поры до времени улеглись, и все решили, что передвигается Полярная звезда, а стрелки компасов по-прежнему указывают правильное направление.

Трудно сказать, верил ли в это сам Колумб. Известно, что он не стеснялся прибегать к обману, когда считал его безобидным и необходимым для поддержания мужества своих спутников, но у нас нет доказательств, что и в данном случае он пустился на хитрость. Даже в те времена, когда магнитное склонение еще не было известно, ни один ученый не думал, будто стрелка компаса обращена именно к Полярной звезде; это считалось случайным совпадением, а потому можно предположить, что адмирал, у которого было несколько вполне исправных компасов, мог поверить в перемещение звезды, возложив окончательное решение этой загадки на будущие поколения.

На этот счет существует два мнения: одни утверждают, что прославленный мореплаватель верил в свою теорию, другие это отрицают. Но последние не слишком убедительно ссылаются на то, что такой человек, как Колумб, якобы не мог совершить столь грубую ошибку, хотя в те времена подобные явления были науке совершенно неизвестны. Впрочем, возможно, что адмирал не был вполне убежден в своей правоте, а только старался подыскать непонятному явлению правдоподобное объяснение. Ибо в тот век, когда географические и астрономические знания были еще слабы, этот необыкновенный мореход выдвинул немало смелых и точных предположений, истинность которых впоследствии подтвердилась, что свидетельствует о проницательности и трезвости его ума.

К счастью, когда рассвело, матросы смогли убедиться не только в том, что отклонение магнитных стрелок увеличилось, но в том, что вокруг каравелл по-прежнему простирается море водорослей. Были и другие обнадеживающие признаки, которые указывали на очевидную близость земли.

Ветер теперь дул в ту же сторону, куда шло течение, океан был гладок, как зеркало, и каравеллы могли спокойно двигаться на самом близком расстоянии друг от друга.

— Сеньор адмирал! — окликнул Колумба с «Пинты» старший Пинсон. — Эти водоросли похожи на те, что обычно растут на отмелях. Я думаю, где-то неподалеку должно быть устье какой-то большой реки!

— Все может быть, — отозвался адмирал. — Но, чтобы в этом убедиться, надо попробовать воду на вкус. Эй, Пепе, — приказал он, — зачерпни-ка ведро воды за бортом!

Пепе немного замешкался, выжидая, пока «Санта-Мария» подойдет к более густым зарослям, и в эту минуту острый глаз Колумба заметил краба, который взобрался на одну из особенно свежих по виду водорослей. Адмирал тотчас приказал рулевому свернуть чуть в сторону, и Пепе подхватил краба ведром.