Мерседес из Кастилии, или Путешествие в Катай

Колумб. – Стоит ему выйти за пределы знакомых, привычных понятий, и он уже начинает видеть чудесные знамения в самых обыкновенных переменах погоды, в блеске молний, в порывах ветра или в полете метеоров! Разве не ясно, что все эти явления подчиняются законам природы и чудесными их делает только наше воображение? Метеоры падают довольно часто, особенно в низких широтах, и нам они ничего не могут предвещать.

– Зато они могут смущать умы и внушать страх нашим матросам, сеньор адмирал, – возразил Луис. – Санчо уже говорил мне, что среди команды началось брожение. Люди только с виду спокойны, а на самом деле недовольство усиливается с каждым часом.

Несмотря на то, что адмирал еще раньше рассказывал матросам о метеорах, этот случай действительно произвел на команду сильное впечатление, и горячие споры о нем шли всю ночь. Впрочем, никто открыто не выражал своих чувств, хотя большинство про себя считало, что это предупреждение свыше, запрещающее проникать в сокрытые от глаз людских тайны, и лишь немногие приняли падение гигантского метеора за добрую примету.

Все это время каравеллы упорно двигались на запад.

Ветер то усиливался, то ослабевал, и направление его тоже менялось, однако не настолько, чтобы нужно было убирать паруса или отклоняться от проложенного адмиралом курса.

Все думали, что идут прямо на запад, но в действительности суда шли приблизительно на румб южнее, и течения незаметно относило их всё ближе к полосе пассатных ветров. За 15 и 16 сентября было пройдено еще двести миль, Колумб же из обычной предосторожности записал меньше, чтобы расстояние от берегов Европы не казалось таким устрашающим.

16 сентября было воскресенье. Как полагалось в те времена, на кораблях отслужили воскресную службу, которая умиротворила матросов. Погода для сентября стояла превосходная: легкий моросящий дождь освежил воздух и умерил жару, а когда он прошел, подул юго-восточный ветер, словно напоенный всеми ароматами далекой земли.

Радость и надежда возродились во всех сердцах, а тут еще марсовые весело закричали, указывая на какие-то предметы слева по борту. Каравеллы слегка изменили курс и через несколько минут оказались среди скоплений морских водорослей, растянувшихся на многие мили. Матросы шумно приветствовали столь несомненный признак близости земли; те самые матросы, которые лишь недавно находились на грани отчаяния, сейчас радовались, как малые дети.

Водоросли и в самом деле имели такой вид, что могли возбудить надежду у самых опытных моряков. Хотя часть их уже поблекла, остальные были так свежи, словно совсем недавно оторвались от питавшего их дна или берега. В том, что земля близка, теперь не сомневались даже кормчие каравелл.

Среди водорослей плавало множество тунцов, и матросам с «Ниньи» посчастливилось загарпунить одного.

Люди обнимались со слезами на глазах, и даже те, кто еще вчера смотрел на мир со злобой и раздражением, сегодня готовы были расцеловать всех подряд.

– Вы тоже разделяете их надежды, дон Христофор? –

спросил Луис. – Неужели морская трава действительно означает, что Индия уже недалеко?

– Увы, – отозвался Колумб, – люди обманывают самих себя, полагая, что наше плавание близится к концу. До

Катая еще далеко. С тех пор как остров Ферро скрылся из глаз, мы прошли всего триста шестьдесят лиг, что, по моим предположениям, составляет не более трети нашего пути.

Аристотель упоминает о том, что некоторые суда, вышедшие из Кадиса, были отнесены бурей далеко на запад и встретили в океане обширные, покрытые водорослями пространства66, где изобиловали тунцы. Должно быть, вы знаете, Луис, что эта рыба, по словам древних, видит правым глазом лучше, чем левым, а потому, проходя через

Босфор, стаи тунцов держатся ближе к правому берегу, а возвращаясь из Понта Эвксинского67, – ближе к левому..

– Клянусь святым Франциском, – со смехом прервал

Колумба беспечный Луис, – теперь я понимаю, почему эти однобокие создания поселились в таком месте! Интересно, как они смотрят на своих красоток! У Аристотеля или других древних мудрецов об этом ничего не сказано? А как они понимают справедливость? Неужели они, словно наши судьи, берут взятки сначала у одной стороны, а потом у другой?

– Аристотель говорит только об изобилии этих рыб среди океанских трав, и мы видим: он не ошибся. Те моряки из Кадиса подумали, что очутились поблизости от каких-то затонувших островов, и с первым же попутным ветром поспешили вернуться к родным берегам. Наверно, мы находимся на том же самом месте, где они побывали, однако здесь не может быть больших островов, разве что один какой-нибудь, вроде промежуточной вехи между

Европой и Азией. Конечно, земля, откуда приплыли во-

66 16 сентября корабли Колумба вошли в Саргассово море – водное пространстве, заключенное в кольцо атлантических течений. Море это получило свое название по бурым саргассовым водорослям, которые образуют здесь большие скопления.

67 Понт Эвксинский («Гостеприимный Понт») – древнегреческое название Черного моря.