Мерседес из Кастилии, или Путешествие в Катай

Санчо: полученная им от Колумба добла сделала его еще более красноречивым. – Видишь, на что похожа эта мачта?

На крест! Значит, это добрый знак – святой крест предвещает нам успех и удачу!

– Правильно, Санчо! – подхватил адмирал. – Крест возник перед нами посреди океана, благословляя нас, чтобы мы донесли свет веры до несчастных язычников

Азии.

Верхушка мачты с верхней реей действительно весьма походила на крест, и счастливая выдумка Санчо имела успех. Через четверть часа этот последний обломок европейской цивилизации остался за кормой и начал постепенно удаляться, пока совсем не исчез среди волн.

После этого небольшого происшествия плавание протекало спокойно еще два дня и две ночи. Ветер все время оставался благоприятным, и каравеллы шли по компасу прямо на запад, хотя в действительности отклонялись немного к северу от запада, но этого мореплаватели той эпохи не знали. С утра 10 сентября до вечера 13-го было пройдено около девяносто лиг почти по прямой линии; в этот момент флот Колумба находился на меридиане или немного западнее меридиана Азорских островов – самой западной из открытых европейскими мореплавателями земель. Однако, начиная с того же 13 сентября, встречное юго-восточное течение начало сносить каравеллы еще южнее, к северной границе пассатных ветров. 64

Вечером этого дня адмирал и Луис стояли на своем обычном посту на полуюте, когда Санчо передал вахту сменившему его рулевому. Однако, вместо того чтобы отправиться на бак к остальным матросам, он задержался на корме, неуверенно поглядывая на полуют. Убедившись, 64 Пассаты – ветры, постоянно дующие в тропиках в одном направлении в Северном полушарии – северо-восточные, а в Южном – юго-восточные.

наконец, что там находятся только адмирал и его постоянный спутник, он начал подниматься к ним по лестнице, видимо, желая сообщить нечто важное.

– Ты хотел мне что-то сказать, Санчо? – спросил Колумб, дав матросу возможность оглядеться и увериться, что на узком мостике, кроме них, нет никого. – Говори смело, я тебя слушаю!

– Сеньор дон адмирал, ваша милость хорошо знает, что я не какая-нибудь пресноводная рыбешка, чтобы трястись от страха при виде акулы или кита или ужасаться тому, что корабль плывет на запад, а не на восток, и все же я должен сказать, что с этим плаванием не все чисто. Есть знамения и чудеса, которыми моряк не может пренебрегать, настолько они непривычны и зловещи.

– Я действительно не считаю тебя, Санчо, за труса, которого может испугать какая-нибудь птица или обломок мачты , поэтому говори, я хочу знать, что ты имеешь в виду.

Говори прямо, без лишних проволочек! Если хочешь получить еще один золотой, я тебе его обещаю.

– Нет, сеньор, либо моя новость не стоит и одного мараведи, либо она дороже всего золота на свете, так что пусть ваша милость не беспокоится о моем вознаграждении. Вы знаете, сеньор, что на вахте у руля мы, старые моряки, всегда о чем-то мечтаем – об улыбке и глазках какой-нибудь плутовки, о сладких плодах или сочном бараньем боке, а иногда раздумываем о собственных грехах.

– Слушай, парень, все это мне прекрасно известно, но не об этом же ты явился рассказывать адмиралу!

– Как знать, сеньор, адмиралы тоже бывают разные! Я

знавал таких, кто понимал толк в баранине, особенно после долгого плавания, и в женских улыбках и глазках тоже, и, если они не слишком часто вспоминали о своих грехах, зато грешили чаще некуда, отягощая свои и без того погрязшие в скверне души. Вот помню...

– Позвольте мне выбросить этого болтуна за борт, дон

Христофор! – вскричал выведенный из терпения Луис и уже шагнул было вперед, чтобы привести в исполнение свою угрозу, но Колумб остановил его движением руки. –

Пока его не выкупаешь, мы никогда не услышим ничего путного!

– Премного вам благодарен, граф де Льера! – с усмешкой проговорил Санчо. – Но, если вы так же ловко топите моряков, как вышибаете из седел христианских рыцарей на турнирах или мавров в бою, то я предпочитаю, чтобы меня искупал кто-нибудь другой!

– Как, ты меня знаешь, плут? – удивился Луис. –

Наверно, ты меня видел в одном из моих прежних плаваний!

– И кошке дозволено смотреть на короля, сеньор граф! –

возразил Санчо. – Но приберегите свои угрозы для других, я вашу тайну не выдам. Если мы доберемся до Катая, вам нечего будет стыдиться, что вы участвовали в таком плавании, а если нет, то вряд ли вообще уцелеет хоть один человек, чтобы поведать миру о том, как ваша светлость пошла на корм рыбам, или подохла с голоду, или еще каким-нибудь способом приобщилась к святым мученикам на лоне Авраамовом.

– Довольно пустых слов! – строго оборвал его Колумб.

– Говори, что хотел сказать, или убирайся, да не вздумай болтать лишнего о графе де Льера!

– Сеньор, ваше слово для меня закон. Как вы знаете, дон

Христофор, по ночам мы, старые моряки, всегда следим за нашей преданной и неизменной подругой – Полярной звездой. Так вот, час назад я заметил, что направление на нашу верную спутницу и направление стрелки компаса, по которому я вел каравеллу, разные!