Мерседес из Кастилии, или Путешествие в Катай

Льера со своей молодой женой. Луис многому научился за время странствий по морям и теперь сам командовал судном, хотя тут же, на палубе, с важным видом расхаживал

Санчо Мундо, который по званию да и по сути дела был настоящим капитаном фелюги.

– Да, да, добрый Бартоломе, закрепи якорь получше! –

проговорил Санчо, когда во время очередного обхода он очутился на носу. – Хотя сейчас ветерок легкий и погодка тихая, кто знает, чем встретит нас Атлантика, когда проснется! Во время нашего славного плавания в Катай отсюда мы шли – лучше не придумаешь, зато, когда возвращались, словно все дьяволы сорвались с цепи! Донья

Мерседес, как видишь, чувствует себя на корабле как дома.

А что касается графа, то никто никогда не знает, куда и на сколько он отправляется. Так что, может быть, впереди всех нас ждут слава и золото. С таким благородным капитаном не пропадешь! Надеюсь, никто не забыл запастись соколиными бубенчиками, которые в далеких странах помогают собирать доблы не хуже, чем колокола Севильского собора собирают верующих?

– Эй, любезный Мундо! – послышался голос Луиса. –

Пошли кого-нибудь на фока-рей! Пусть взглянет, что там впереди на северо-западе!

Этот приказ прервал словоизлияния Санчо. Когда посланный им матрос добрался до своего возвышенного и для неискушенного глаза опасного наблюдательного пункта, с палубы спросили, что он оттуда видит.

– Сеньор граф, – доложил моряк, – весь океан покрыт парусами, словно устье Тахо, когда поднимается западный ветер!

– Ты можешь их сосчитать? – крикнул Луис. – Сосчитай и доложи!

– Шестнадцать! – отозвался матрос немного погодя. –

Нет, вот еще один маленький вышел из-за большой каракки. Теперь я вижу их все – семнадцать судов!

– В таком случае, мы подоспели вовремя, дорогая! –

радостно воскликнул Луис, обращаясь к жене. – Я еще раз смогу пожать руку адмиралу, прежде чем он снова отправится в Катай. И я вижу, ты тоже рада, что мы не опоздали.

– То, что радует тебя, радует и меня, – ответила Мерседес. – У нас одни интересы и одни желания.

– Милая, любимая Мерседес! Для тебя я готов на все!

Твоя кротость, твоя готовность отправиться со мной на фелюге совсем меня покорили. Скоро я буду таким, каким ты хочешь меня видеть.

– Но пока, Луис, все происходит наоборот, – улыбаясь, возразила Мерседес. – И, если так будет продолжаться, скорее ты превратишь меня в бродягу, чем сам сделаешься домоседом и обоснуешься в своем родовом замке!

– Что ты, Мерседес! Надеюсь, ты вышла со мной в море не против своей воли? – забеспокоился Луис, опасаясь хоть чем-нибудь даже невольно огорчить молодую жену.

– О нет, любимый! Я не только с радостью согласилась, но и сейчас испытываю истинное наслаждение. К счастью, меня совсем не укачивает, а море просто очаровательно.

Ведь раньше я никогда не плавала на фелюге!

Стоит ли говорить, как приятно было Луису слышать все это, потому что для него море по-прежнему сохраняло всю свою притягательность.

Через полчаса адмиральское судно уже можно было разглядеть и с палубы маленькой фелюги, а когда солнце достигло зенита, «Озэма» прошла сквозь строй кораблей и приблизилась к каракке Колумба. Последовал обычный обмен приветствиями. Узнав, что Мерседес тоже здесь, адмирал сам прибыл на фелюгу, чтобы лично засвидетельствовать свое почтение молодой чете. Со времени их совместного путешествия у Колумба сохранилось к Луису чувство отеческой привязанности, которое распространялось и на Мерседес, чье благородное поведение так поразило его в Барселоне. Поэтому адмирал вновь увидел счастливую пару с нескрываемым удовольствием; впрочем, радость встречи была взаимной.

Лишь тот, кто наблюдал первое отплытие Колумба, может себе представить, каким разительным контрастом была эта вторая экспедиция. Тогда генуэзец отправлялся в путь никем не замеченный, почти забытый, на трех кое-как снаряженных каравеллах со случайной командой, в то время как сейчас в океан вышел целый флот, на борту которого собралось немало родовитых дворян, Как только стало известно, что на фелюге находится графиня де Льера, от кораблей отвалили лодки, и вскоре Мерседес пришлось устроить настоящий прием в океане. Несколько дам, оказавшихся при ней, едва успевали отвечать на любезности блестящих сеньоров, заполнивших палубу. Чистый морской воздух сообщал этой сцене особую прелесть, и около часа «Озэма» являла собой такое веселое и великолепное зрелище, какого никто еще не видывал среди океанских волн.

– Прекрасная графиня! – воскликнул один из отвергнутых поклонников нашей героини. – Теперь вы видите, до какой крайности довела меня ваша жестокость? Я бегу в

Катай, на край света! Дон Луис должен быть счастлив, что я не пустился в море раньше, ибо перед спутниками адмирала теперь не устоит ни одна девушка Испании!