"Мерседес" на тротуаре (СИ)

— Что значит: кто меня знает. Да я самый известный журналист в городе. Все лучшие статьи, это мои детища. Хотите, я вас напишу? — На эмоциональном пике небрежно кидаю на прилавок журнал, раскрытый на статье о G500 и лезу в карман за блокнотом.

— Да что вы? Какие глупости говорите… — Продавщица пунцовеет на глазах. — Кто про меня читать станет? — Она смущенно хватает журнал с прилавка и начинает его лихорадочно перелистывать.

— Если не писать о красивых женщинах, то для чего вообще нужна журналистика? — С пафосом декламирую я.

— Скажете тоже, красивая… — Бедняжка никак не может понять, чего я от нее хочу. — А вы, что автомобилист? — Она как в воду смотрит. Именно этого вопроса я от нее и жду.

— А то, как же. Заядлый и со стажем. — Не задумываясь, вру я.

— И тачка своя есть?

— Даже две. Одна на огороде, для навоза, а на второй сам езжу.

— Ну, вы и шутник. — Девочка постепенно приходит в себя. По-моему, она уже созрела для написания статьи. — А какая у вас машина?

Все складывается волшебно. Если бы я предварительно написал сценарий этого эпизода и заставил продавщицу выучить свою роль, все равно, не вышло бы лучше.

— У меня курятник на колесах. Вот такой. — Я разворачиваю журнал и показываю фотографию G500.

— Да ну. Врете вы все. Эта тачка пол нашего магазина стоит. Бешенные бабки. Таких в городе только пять или шесть. — Она уже не строжится. Она уже кокетничает.

— Вы ошибаетесь: бабок в городе значительно больше. Только в моем подъезде человек десять.

— Да ну вас! Какой смешной. Я про Мерседесы.

— А вы почем знаете, сколько таких Мерседесов в городе? У вас муж в ГАИ работает? — Тоже непроизвольно начинаю играть глазами. Сколько, все же, во мне от обезьяны…

— Какой вы, в натуре, забавный, мужчина. — Продавщица быстро отправляет растрепавшуюся прядку за ушко. — Я же вам еще в тот раз рассказывала.

— О чем? — Делаю вид, что вовсе забыл содержание нашего прошлого разговора.

— Ну, как же. Я, такая, стояла здесь. А вы, такой, подкатили и про «крышу» расспрашивали.

— Я? Такой? Подкатил? Про крышу? У вас что-то с крышей? Потолок протекает?

— Какой вы шутник, мужчина. Крыша — это бандиты, охрана наша. — Вот ведь страна: бандиты и охрана слова синонимы! — Кусок хвастал, мол, в городе такая тачка только у него и губернатора! — Ура! Все сходится. Я прозорлив как Ванга.

— А, вспомнил! Это те типы, которые обещали покатать и обманули. — Наконец, побеждаю склероз. Но восстановление функций памяти, продавщицу не радует. Наоборот, она мрачнеет.

— Все вы, мужики, трепачи. Только бы девушек обманывать. — Ах, бедненькая, как тебе от нашего брата досталось.

— Лиля, почему опять болтаете на работе? — Оглядываюсь на голос и вижу перед собой Геннадия Георгиевича Волобуева собственной персоной. Стоит, этакий вальяжный барин и недовольно грозит пальчиком своей подчиненной. А пальчики — тема отдельного разговора. На них содержимое небольшого ювелирного магазина. Перстенечки и колечки с камешками и без. Бронированные пальчики, на позолоченной ручке. Серый костюм-тройка, белая рубашка, строгий галстук, поверх галстука золотая цепь грамм на четыреста. Неплохо живут бывшие продавцы пива.

— Она не болтает. — Вступаюсь за неоднократно обманутую мужчинами, несчастную продавщицу. — Девушка содействует написанию объективной статьи об успешной деятельности, руководимой вами, фирмы. — Не перестаю себе удивляться. Неужели нельзя сказать тоже самое, но человеческим языком?

— Какой еще статьи? — Судя по всему, интерес прессы к его фирме, у господина Волобуева энтузиазма не вызывает.

— Я журналист из «Городской торговой газеты». — В этот момент принято подавать визитку, но мне светить свою фамилию в «ТетраТехе» не хочется. Поэтому вместо визитки подаю руку. — Андрей Перовский. Вы наверняка читали мои материалы.

— Да, как же. — Мямлит Волобуев. Еще не приходилось встречать человека, который бы честно сказал: «Впервые слышу. А газет вовсе не читаю». В самой читающей стране в мире, не принято казаться неграмотным. — Припоминаю, припоминаю…

— А вы, как я понимаю, известный всему городу бизнесмен Волобуев Геннадий Георгиевич? — признаться к разговору со специалистом по недоливу пива я вовсе не готов. Не к нему я шел. Но деваться некуда. Придется импровизировать.

— Да, в общем, это я. — Утешает, что и Волобуев не готов к интервью. Предстоит абсолютно чистый эксперимент: кто профессиональнее решит свои проблемы. Я как журналист, или он как представитель легального подразделения криминальной группировки. — Может быть, пройдем ко мне в кабинет?

— С удовольствием.

Мы проходим мимо витрин и стеллажей, заваленных всяким металлическим хламом, да не обидятся на меня автолюбители за мое непочтительное отношение к их ненаглядным железякам. В служебном помещении первые двери — бухгалтерия, за ними кабинет директора. Вернее президента. Потому, что директор магазина ютится в приемной вместе с секретаршей.