Мерцающий пруд

Лора никогда не думала, что в доме Тайлеров может наступить такая атмосфера, какая царила в нем эти дни. Уэйд в последнее время начал снова заниматься в библиотеке, приятно было видеть его энергичным. Если ее собственное место в его жизни немногого требовало от нее, она была только благодарна этой спокойной, тихой роли. Если они могли быть друзьями и товарищами, этого было достаточно, жизнь ее не была пуста.

Тревожные мысли, преследовавшие ее некоторое время после разговора с Джемми, отступили на задний план. То, что принадлежало прошлому, лучше было забыть. Пони-Мание не могло изменить того, что было. Пусть старые раны заживут и старое горе умрет. Важно не бередить их.

Морской ветерок раздвинул плывущий туман над дорогой, и в окружении ветвей с набухшими почками возник высокий черный скелет трубы. Старое жилье Хьюмов. Лоре всегда хотелось осмотреть его — и когда же, как не сейчас, самое подходящее для этого время, когда легкая дымка тумана окутала его таинственностью? Раньше было слишком холодно и сыро. Сегодня — то, что нужно.

На Лоре было ее старое коричневое платье без обручей, мешавших движениям, так что она подобрала юбки и перепрыгнула через канаву, отделявшую дорогу от руин. Когда-то через канаву проходила подъездная дорожка, но сбегающая с холма вода размыла ее.

Следы старого подъездного пути еще можно было видеть под зарослями травы и подлеска. Лора пробиралась между кустом, который вот-вот должен был вспыхнуть белыми шарами цветов, и гортензией, сейчас еще некрасивой без своих соцветий, как вдруг зацепилась ногой за что-то, спрятанное в траве. Когда она наклонилась посмотреть, по спине у нее пробежал холодок. Раньше здесь стояла железная ограда. Ржавые остатки ее еще сохранились на земле, затерявшись в подлеске. Под ее ногой лежал острый шип. События дня рождения Серины снова вспыхнули в ее воображении. Лора отдернула ногу и заспешила дальше.

Вверх поднимались пять ступенек, над которыми возвышалась изящная арка дверного проема. Ступеньки, которые вели в никуда, дверь в пустоту. С обеих сторон тянулись остатки обвалившихся почерневших стен. Очертания даже ближних предметов колебались в плывущем тумане, потеряв свои краски в сером свете. За пустым дверным проемом, где волнами клубился туман, не было ничего.

На миг Лору охватило чувство, какое бывало у нее иногда в детстве. По телу пробегала восхитительная дрожь перед неизвестностью, сознание отмечало, что странные формы и фигуры рисуются всего лишь воображением, и в то же время наполовину верилось, что они реальны. Лора поднялась по ступенькам и остановилась под аркой. Здесь была маленькая кирпичная платформа, а дальше — обрыв туда, что сейчас составляло заросший травой интерьер. Она нащупала ногой землю и скользнула в чашу тумана, наполнявшего развалины. Здесь молодая, по-весеннему яркая трава бархатом стелилась под ногами, пока она прокладывала путь среди неясных очертаний, которые раньше были комнатами.

Кругом были только груды разбитого камня, несколько закопченных балок там, где раньше стояли внутренние перегородки, но она могла все-таки различить форму комнат, дверные проемы. Поднималась вверх почерневшая печная труба, все еще крепкая и целая, стоял открытый туманам и ветрам очаг с остатками разбитой мраморной каминной полки над ним. Именно это зрелище было особенно исполнено тоскливого одиночества.

Когда-то давно здесь жила семья. Они смеялись, любили, ссорились, умирали. Уэйд мальчиком подолгу бывал здесь. А также Морган и Вирджиния. Серина и Адам жили здесь. Возможно, если она прислушается, она сможет услышать эхо прежнего смеха, прежних слез. Она даже услышит, может быть, крик Уэйда, когда он упал с забора в тот жуткий день. Это место, конечно, наполнено призраками.

Но тишину нарушали лишь отдаленные звуки туманного горна и свистков в гавани, и руины вокруг нее окутало безмолвие.

В теплый солнечный день сюда можно будет приходить с Джемми, если они захотят возродить приятную привычку читать на свежем воздухе. Они могли бы приносить с собой старое одеяло и расстилать его в тени печной трубы, и это тихое заброшенное место принадлежало бы только им, они могли бы читать здесь, сколько хотели. Чтение вслух составляло одно из самых больших наслаждений ее детства, и она хотела разделить его снова с другим ребенком. Возможно, это еще больше сблизит их с Джемми.

Туманный воздух посветлел и слегка светился над головой. Солнце скоро разгонит туман, и таинственность исчезнет.

Проходя по яркой молодой траве под разбитым дверным проемом, она зацепилась подолом за ветку сассафраса выросшего в этой когда-то запретной зоне. Она наклонилась, чтобы освободить юбку от сучка, и почувствовала на сухом дереве твердые маленькие шишечки зарождающейся жизни.