Мерцание экрана

– Отдать троллю последний доллар!

– Ага.

Коэн выпустил струю дыма в сторону заката.

– Но ради чего?

Коэн уставился в небо. Красное зарево казалось холодным, как склоны ада. Порывы ледяного ветра проносились по степи, трепля то, что осталось от его волос.

– Ради того, что должно было быть, – ответил он.

– Ха!

– Ради того, что было.

– Ха!

Коэн опустил взгляд.

Затем ухмыльнулся.

– Ну и еще по трем причинам. Однажды я умру, – добавил он, – но, думаю, не сегодня.

Ветер дул с гор, наполняя воздух мелкими ледяными кристаллами. Было слишком холодно даже для снегопада. В такую погоду волки приходят в деревни, а деревья в самом сердце леса взрываются от мороза. Вот только волков в наше время видят все реже, а лесов становится все меньше.

В такую погоду разумные люди сидят дома у камина.

И рассказывают друг другу истории о героях.

Театр жестокости

Bookcase magazine, издательство W. H. Smith, июль – август 1993 г.

Этот рассказ имел ограниченный объем (тысяча слов, правда, теперь немного больше) и писался для бесплатного журнала Bookcase magazine в 1993 году. Счастливчики, которые успели его заметить, выходили из магазинов с охапками экземпляров.

Понять его будет проще тем, чья культура включает в себя хотя бы отдаленные воспоминания о таком народном развлечении, как «Панч и Джуди»[57] – перчаточно-кукольных спектаклях, которые изображали избиение жен, жестокое обращение с детьми и животными, нападения на представителей закона, убийства, а также полное и абсолютное неуважение к власти. Прежде всего спектакли, конечно, предназначались для детей, способных хохотать до упаду. Сюжет незатейлив: мистер Панч избивает палкой всех подряд, иногда даже Дьявола, крича как попугай: «Вот как надо это делать!» Несомненно, это очень оригинальная фарсовая комедия.

Во многих спектаклях также фигурирует маленькая собачка Тоби, которая только и делает, что сидит на краю сцены с жабо на шее. По моему мнению, именно она является мозгом творческого коллектива, который управляет Панчем и Джуди при помощи загадочных ментальных способностей.

Несмотря на чувства таких достойных людей, как капитан Моркоу из Анк-Морпоркской Городской Стражи, которые неоднократно пытались запретить Панча, он по-прежнему продолжает существовать и даже развивается. Возможно, однажды в состав перчаточных кукол будет включен консультант по управлению гневом. Как бы я хотел его увидеть! Это был бы поистине счастливый день.

Стояло прекрасное летнее утро – из тех, когда чувствуешь себя счастливым просто от того, что живешь. Возможно, и этот человек был бы счастлив от того, что жив. Но, к сожалению, он был мертв.

Мертв настолько, что стать мертвее без специальной подготовки было бы весьма непросто.

– Итак, – произнес сержант Колон (Анк-Морпоркская Городская (Ночная) Стража), сверившись с записями в своем блокноте. – Пока что зафиксированы следующие причины смерти: а) удары по меньшей мере одним тупым предметом, б) удушение связкой сосисок и в) свирепое покусание по меньшей мере двумя животными с большими острыми зубами. И что нам теперь с этим делать, Шнобби?

– Арестовать подозрительное лицо, сержант, – посоветовал капрал Шноббс, искусно отдав честь.

– А кто у нас подозрительный, Шнобби?

– Он, – ответил Шнобби, пнув труп носком башмака. – Быть настолько мертвым – это крайне подозрительно.

– Но он жертва, Шнобби. Он тот, кого убили.

– А, точно. Ну тогда мы можем считать его соучастником.

– Шнобби…

– А еще он явно выпимши. Мы можем привлечь его за неподобающий вид и нахождение мертвым в общественном месте.