Мертвая

– Ну тогда передайте ей. Мне сказали сюда отнести.

Он разворачивается и начинает спускаться по лестнице.

– Кто сказал? – кричу я в пролет. – Кто дал тебе это?

Но мой запоздалый вопрос никого не волнует. Я слышу, как хлопает подъездная дверь. Замешкавшись, наклоняюсь к коробке, но понимаю, что теряю время. Оставив дверь открытой, несусь к окну. Мама отскакивает в сторону, а я, раздраженно путаясь в шторе, смотрю на улицу. Двор пуст. Мальчишки в красной вязаной шапке уже и след простыл.

Иду к порогу. Коробка по-прежнему стоит по другую его сторону. Мне кажется, она на меня смотрит. Ну, Аринка, какую свинью ты мне подложила?

Волоку короб внутрь. Несмотря на размеры, он оказывается легким.

– Что это? – бормочет мама.

– Не знаю, притащил какой-то пацан и сказал, что это для Аринки.

Дотаскиваю до центра комнаты, мама присаживается на тахту. Ей любопытно, и я не могу просить ее выйти и не смотреть. На коробке нет никаких опознавательных знаков, ее не отправляли по почте или через курьерскую службу. Тот парень, Красная Шапочка, вероятно, просто мимо проходил, кто-то предложил ему заработать пару сотен за пустяковое дело. Картонные створки запечатаны коричневым скотчем. Беру нож в кухне и прорезаю полосу между створками. Внутри какой-то мягкий ком, завернутый в офсетную бумагу. Я разрываю ее, и пальцы натыкаются на нежную гладкую ткань. Тонкую, белую. Тащу ее вверх, встаю с колен, поднимая руки. А ткань все тянется и тянется, пока в моих руках не оказывается тоскливо обвисшего свадебного платья.

***

Дашка приехала через полчаса, и, слава богу, без друга Димы.

– Думаешь, она давно задумала это сделать? – шепотом говорит Дашка.

Мы сидим по обе стороны от коробки – она на маминой тахте, я на стуле напротив, а из коробки посередине вываливаются тонкие рукава, украшенные выбитыми бутонами, и расшитый серебристыми стразами лиф. Кружевной подол прячется на дне.

– О чем ты? – недоумеваю я.

– Ну… давно задумала покончить с собой? – продолжает шептать Дашка. Мама возится на кухне, и мне немного неловко, что мы шепчемся. Мама может подумать, что она нам мешает.

– С чего ты это взяла?

– Незамужних девушек принято хоронить в свадебном платье, – объясняет она. Я таращу на нее глаза, не в состоянии вымолвить и слова. – Типа, они невинны и попадают сразу на небо, как божьи невесты.

Ну и порядочки тут. Меня передергивает от жути.

– У вас так не делают? – удивляется и Даша.

Я качаю головой, а потом спохватываюсь: мне-то откуда знать. Я в жизни никого не хоронила.

До меня, наконец, доходит.

– И что, ты думаешь, Аринка заранее купила себе платье, чтоб ее в нем похоронили?

А что, похоже на Аринку. Она всегда говорила, что в любой непонятной ситуации главное – красиво выглядеть. А ситуация более чем непонятная. Внутри меня начинает клокотать тяжелый истерический смех – как будто обрушивется каменная лавина.

– А может, – робко говорю я, еще не до конца понимая, что за мысль пришла мне в голову, – это такой великодушный жест от… ее поклонника…

Даша бросает на меня цепкий взгляд:

– Какого поклонника?

Пожимаю плечами, надеясь, что выгляжу убедительно и правдоподобно. Господи, и какого черта я это брякнула?

– Ну, мало ли. У нее их много было. Какой-то несчастный, который мечтал об Аринке, узнав о ее смерти, решился на красивый жест.

– И ты даже примерно не знаешь, кто это может быть?

– Ой, куча народу, если честно! – отвечаю, пожалуй, слишком торопливо и глядя Даше прямо в глаза. – По Аринке пол-института с ума сходит!

И это правда.

– Ну что ж… Ладно. Спасибо неизвестному дарителю.

Дашка аккуратно складывает платье в коробку.

– Заберешь его? – удивляюсь я. Она смотрит вызывающе.

– Ты знаешь, сколько такое стоит? Штук двадцать. Думаешь, у нас есть лишние деньги?

Чуть раньше из кухни выглянула мама. Как раз, чтобы услышать последние Дашкины слова. Мы переглядываемся буквально полсекунды, но я успела понять, что она думает так же, как и я.

Наряжать умершую сестренку в свадебное платье, взявшееся неведомо откуда, ради экономии денег – это … пошло. Да, пошло, именно так сказала бы мама.

Уже на пороге Дашка спрашивает:

– А почему его принесли тебе?

Один из тех вопросов, на который у меня не было ответа. За последний день других мне вообще не задают.

Глава 4

Ключница работает барменом в кафе под названием «Summertime».

Я там ни разу не была, но знаю, что оно находится в старом заброшенном парке недалеко от моего дома. Странное месторасположение для кафе. О парке ходит дурная слава, и даже я, новенькая в городе, о ней наслышана. Когда-то это был полноценный парк развлечений, с аттракционами, летними кафе, фонтаном и лотками с хот-догами и сладкой ватой. Но несколько лет назад там произошло, говорят, страшное убийство, так и оставшееся нераскрытым. Кажется, девушку держали в какой-то подсобке несколько дней. Издевались, насиловали, а потом забили до смерти. Кажется, работники парка об этом знали, но молчали. Или даже коллективно принимали участие.