Мертвая академия. Печать крови

Дэйн резко выдохнул сквозь плотно сжатые зубы и закрыл глаза, слегка наклонив голову к моей ладони.

В груди бешено застучало сердце, пытаясь вырваться из клетки ребер. До шепота едва раскрытых губ.

— Пожалуйста, поцелуй меня…

Его серые глаза цвета грозового неба сверкнули, и я почти физически ощутила, как по коже бьют острые капли ливня.

В следующий момент Дэйн медленно обхватил оба моих запястья и убрал руки вниз.

— Магиана Ирис, — холодно проговорил он, — боюсь, что мы больше не можем продолжать наши отношения.

В кровь плеснул ледяной яд, убивающий каждый нерв, каждую мысль. Дыхание выбило из груди так, словно я упала с огромной башни на каменные плиты.

— Не можем? — тихо повторила, широко распахнув глаза.

— Именно так. — Два жестких слова, будто разрезающих этот день на до и после.

А потом он спокойно отвернулся, уходя в другой конец кабинета. Будто стоять рядом со мной ему было… неприятно.

— Но почему? — спросила я, чувствуя странную, почти детскую беспомощность.

— Потому что между магианой и ректором не может быть ничего, кроме уставных отношений, — с какой-то усталой жестокостью выдохнул он. — Потому что я гораздо старше вас, магиана Ирис, и это неприемлемо.

Если раньше мне было тяжело говорить, так это потому, что я еще не оказывалась в такой ситуации. Вот сейчас горло будто выжгло огнем. Дышать стало больно, и даже слез не было, будто они высохли изнутри.

— Раньше тебя это не останавливало, — выдавила я через силу, глядя в пол.

— Я был не прав, — холодно бросил он. И даже краем глаза я видела, что он не смотрит на меня. — Надеюсь, мы решим этот вопрос, не оставив недопонимания.

Его голос звучал сухо, как скрип пера по бумаге. Между нами будто разверзлась пропасть.

И мне не хотелось верить ни единому его слову. Разве может человек полностью измениться всего за каких-нибудь несколько дней?

— Но ты же говорил, что тебе не важно чужое мнение, — вдруг вспомнила я. — Что любая благородная семья Ихордаррина будет счастлива отдать за тебя свою дочь, даже несмотря на разницу в возрасте и ее неоконченное обучение в академии. В какой момент то, что я — магиана, стало проблемой?

Дэйн поднял на меня тяжелый взгляд. Некоторое время мы смотрели друг на друга почти через все пространство кабинета, и воздух словно накалялся от этого внимания.

А потом он ответил, и острота его слов была не хуже, чем у дорогого меча.

— Вы никогда не принадлежали ни к одной благородной семье Ихордаррина, магиана Ирис. Наше социальное положение слишком разное, чтобы предположить возможность длительной связи.

— Что ты имеешь в виду? — выдохнула я, не веря, что слышу именно этот ответ.

Ректор снова несколько секунд молчаливо сверлил меня глазами, прежде чем холодно закончить:

— Это была простая интрижка. Мне жаль, что вы восприняли ее слишком серьезно.

Кажется, в этот момент внутри меня что-то умерло.

— Возвращайтесь к себе, магиана Ирис. Надеюсь, вы не станете долго расстраиваться и сможете приступить к своим занятиям в ближайшее время.

Я опустила голову, отчаянно кусая губы, чтобы не разреветься.

— Не сомневайтесь в этом, — проговорила из последних сил и, развернувшись, вышла из кабинета.

Уже на лестнице я перешла на бег, надеясь, что доберусь до общежития быстрее, чем влага сожжет глаза, и все магиане академии увидят зареванное привидение, мчащееся между этажами.

Уже у себя в комнате я высадила хомяка в единственный оставшийся не поломанным ящик и обессиленно упала на кровать. Леонара за стеной не было и больше не будет. А значит, я наконец совершенно одна.

Когда твоих всхлипов никто не слышит, можно позволить себе маленькую слабость — слезы. Жаль только, что успокоилась я совсем не так скоро, как хотелось бы.

Когда способность соображать вернулась ко мне вместе с высохшими дорожками на щеках, я встала с кровати и пошла в ванную комнату. Хотелось привести себя в порядок и, может, правда сходить на лекцию. Это направило бы мысли в нужное русло и помогло отвлечься.

Но стоило мне раздеться перед массивным зеркалом в ванной комнате, чтобы принять легкий душ, как по спине прошел шквал морозных мурашек. Сердце пропустило удар и оборвалось, падая куда-то вниз.

Из отражения на меня смотрела привычная бледная девушка, по худым плечам которой рассыпался водопад смолисто-черных волос. А в самом центре груди прямо под ключицами сверкали Тьмой тонкие линии странного рисунка. Словно половина магической печати. В идеальный полукруг были вписаны непонятные и неизвестные мне символы, будто кто-то старательно выводил их угольной палочкой.

Только вот рисунок не стирался.

Я схватила мокрую губку, встала под струи воды и стала отчаянно тереть кожу, не понимая, что происходит. Откуда взялись эти буквы?

Страх липкой волной прокатился по позвоночнику. Медленно, но верно в голове начинали всплывать минувшие события: проклятие Дэйна, видение в колодце, черная магия на играх Превосходства, потеря сознания, смерть Эмилии. Печать на моей груди…

Все это не могло быть цепочкой случайностей. Просто не могло.