Мертвая бухта

Я сидел на скамейке, пытаясь наслаждаться свежим воздухом и теплом июльской ночи, но Марта не выходила из головы. А в ушах стоял противный скрип кровати. Это ведь не койка билась о стенку своей спинкой, это Сальников бил Марту. Любил ее, как в стену головой вбивал. Потому что мразь.

Небо надо головой уже розовело в отсветах еще далекого солнца. Скоро рассвет, подумал я, закрывая глаза. Все-таки одолела меня усталость, навалился сон. Но где-то рядом скрипнула дверь, и я тут же проснулся.

Из дома, вынимая из пачки сигарету, выходил Сальников. Довольный, как слон после случки.

– Сидишь? – спросил он.

– А мы разве никуда не собираемся?

– За нами поедешь… – сказал он, кивком показав на мою машину. – Если вдруг остановимся, ты к нам не подходи. Сам понимаешь, дело молодое. Давно друг друга не видели.

– Зачем ты мне это говоришь? – поднимаясь, с вызовом произнес я.

Если этот подлец и дальше собирается меня злить, то, пожалуй, мне нужно уходить. Жаль, конечно, расставаться с Мартой, но ведь нам все равно не быть вместе. И так захотелось врезать ему – и слева, и справа, и сверху. А еще лучше снизу, с ноги. Чтобы никогда больше не поднимался.

– Чего ты от меня хочешь? – пристально посмотрел я на него.

– Скажи правду, и я все прощу… Честное слово, прощу.

– Не было ничего.

– Ты говорил Марте про Лику? Ну, что мы с ней? – Сальников изобразил неприличный жест.

– Нет, – процедил я, едва сдерживая благородный порыв. Надо было набить Сальникову морду, но ведь он подумает, что это из ревности… Или пусть думает?

– Да?.. А то она как будто не живая… Может, все-таки рассказал, какой я плохой?

Не дожидаясь ответа, Сальников бросил зажженную сигарету в палисадник и зашел в дом.

– Долго ты там? – довольно грубо обратился он к жене. – Ехать пора.

Я качнул головой, отказываясь от соблазна махнуть на все рукой. Нельзя оставлять Марту наедине с этим ничтожеством. Сейчас он просто голос повышает, а завтра поднимет на нее руку.

Вскоре из дома вышла Марта. Она улыбалась так, как может улыбаться женщина, готовая исполнить любую прихоть мужа. Сказано, что пора ехать, и она как штык… На меня она едва взглянула, я для нее не существовал. Но чего еще можно было ожидать от той, которая фактически похоронила себя у могилы любимого мужа и умерла для всех. Да и воскресла она сейчас только для своего Семена.

Насколько я понял, тайный дом Сальникова находился где-то в районе Горячего Ключа, в горах. Сбежав от меня, он взял такси, добрался до своего схрона, там и пересел на свою «Ку-пятую» «Ауди». Эта машина и сейчас под ним, на ней он и повезет Марту в ее новый медовый месяц. И мне с ней рядом не место.

Еще только начинало светать, когда мы прошли Джубгу и свернули на Краснодар. Сальников ехал впереди, я за ним на своем израненном «Паджеро». Он не пытался оторваться от меня, удрать, а я все ждал, когда это случится, и мысленно дал зарок отвалить в сторону, если Сальников попытается уйти от меня. Вдруг Марта поддержит его в этом решении, тогда зачем они мне оба нужны?

Но, видимо, Марта не возражала против меня. Сальников даже остановился, собираясь свернуть к придорожному супермаркету, чтобы я случайно не проехал мимо. И продуктов мы закупили не две, а целых три тележки. Как будто на троих.

До Горячего Ключа оставалось совсем немного, когда мы свернули в горы. Ехали недолго, но попали в такую глушь, как словно нас занесло на край света.

Хутор из трех домов стоял в горах, в лесу, где не было даже электричества. Неудивительно, что жители давно уже покинули эти дома, которые иначе как мазанками не назовешь. Время беспощадно расправилось с двумя домами, оставив их сначала без крыш и окон, а затем обвалив и стены. Лес подступил вплотную, деревья росли прямо в хатах.

Один дом Сальников привел в порядок. И забором высоким обнес, и ремонт капитальный сделал. Но в размерах не увеличил, сплит-систему не установил, и туалет был на улице. Все как в сельской глуши, не придерешься.

Двор маленький, две машины уместились в нем с трудом. И в доме всего две комнатки, не считая веранды. Была еще летняя кухня, и здесь без нее никуда, потому как негде больше готовить. Стены в доме укрепили основательно, хорошо оштукатурили, а побелили плохо, и мебель дешевая. Диван в комнате вроде бы новый, а подлокотник уже расслаивается.

Сальников открыл дверь в маленькую комнатку, там я увидел кровать и шкаф. А заходить не стал, потому что звал туда он только Марту.

– Располагайся!

Она благодарно кивнула и, переступая порог, с досадой глянула на меня. Маленький дом, не развернуться, а тут еще третий лишний.

Сальников занес в спаленку сумки, вернулся ко мне и кивком показал на диван:

– Здесь будешь. В тесноте, да не в обиде.

– Да я бы и на веранде мог, – пожал я плечами.

Веранда небольшая, но раскладушку поставить можно. К тому же лето на дворе, ночью будет не холодно. А еще лучше было бы сесть в машину и уехать. Лишний я здесь. Марта же ясно дала мне это понять.

– Если вдруг решил сдернуть, то уже поздно. – Сальников проницательно смотрел на меня. – Раньше надо было. А сейчас, извини, мы трое в одной лодке.