Мертвая голова

Свечение охватило их тела и золотым столбом поднялось в ночное небо. Перед глазами Флинна начали проноситься светлые воспоминания: все, что было ему дорого, сейчас покидало его память. Он как будто находился в комнате с горящими свечами, а внезапно ворвавшийся ветер стал гасить один огненный лепесток за другим, и все вокруг медленно погружалось во тьму. И монстры, которых раньше отпугивал свет, начали вылезать из всех углов. Флинн снова почувствовал своих демонов: Злоба на мелкие куски резала сердце, Уныние непомерной тяжестью легло на плечи, а Вина свинцовой короной опустилась на голову. Все, что терзало его многие годы, все то, что он натворил за свою короткую жизнь и после нее, сейчас угрожающе нависло над ним. Флинн оказался наедине с тьмой, живущей в его душе, и не осталось даже крохотного огонька светлых воспоминаний, чтобы он мог защитить себя от этой ненасытной тьмы.

Демоны, до этого момента хранившие молчание, начали говорить с ним. Их шелестящий шепот постепенно нарастал, превращаясь в гул осиного роя. Демоны уговаривали Флинна принять их, убеждали, что тогда они перестанут терзать его: «Не сопротивляйся, впусти нас в свое сердце. Мы сделаем тебя сильным. Мы сделаем тебя свободным. Ты ведь хочешь отомстить миру, который заставил тебя страдать? Мы поможем тебе. Слушай наш голос – и мир склонится перед тобой».

Из груди Хольды вырвался глухой стон, и Флинн словно очнулся от кошмара. Он снова стоял перед ней и смотрел в ее глаза. Ночную тишину потревожил громоподобный рык, за которым последовал хохот Безумного. Флинн не мог оторвать взгляда от Хольды, но иногда ему мерещилось, что в небе мелькает нечто похожее на золотого дракона: с острыми зубами, с колючей чешуей и огнем в глазах.

Хольде становилось все хуже, она едва стояла на ногах. Ее бледное лицо болезненно исказилось, на лбу блестели капельки пота, а губы что-то шептали. Флинн смог вырвать лишь отдельные слова из невнятного потока: «Проклинаю… ненавижу… прости». Наверное, Хольду истязали воспоминания о дне ее смерти.

– Держись, Хольда. Держись. Скоро все закончится, – непрерывно повторял Флинн.

Он надеялся, что эти слова помогут Хольде, но при этом они и самому Флинну не позволяли снова попасть в ту комнату, где не было ничего, кроме демонов, скрывающихся во мраке его души.

В небе вновь раздался рык, и вскоре огненный дождь обрушился на землю. Хольда дернулась: наверное, захотела оглянуться, но сразу же одумалась и не стала отводить глаза от Флинна. Боковым зрением он заметил, что на траву рядом с ними упала кость, охваченная алым пламенем. Видимо, золотой дракон начал рвать Безумного на части. Удары слышались то тут, то там, и уже весь пустырь был усеян пылающими останками одержимого.

Когда небо опять погрузилось в тишину, на Флинна и Хольду опустилось золотое свечение, накрыв их солнечной вуалью. Он снова попал в ту темную комнату, кишащую его демонами, но ветер стих, и сотни огоньков озарили все вокруг. Свет вернулся в душу Флинна.

«Все закончилос-с‐сь, Безумный поверж-ж‐жен», – прошептал Шешан.

Хольда отшатнулась от Флинна и сделала судорожный вдох. Она посмотрела на свои руки, а потом испуганным взглядом пробежалась по пустырю.

– Скорее! Нужно найти его череп! – крикнула Хольда.

– Зачем? – удивленно спросил Флинн.

– Химера сказала, что сейчас тело Безумного начнет восстанавливаться – и все кости притянутся к черепу! – пояснила Хольда.

Весь пустырь был усеян небольшими воронками, внутри которых лежали белые кости, а по краям трепетали угасающие языки пламени. Флинн и Хольда быстро перемещались от одной воронки к другой, но найти череп у них не получалось.

– Ну не мог же он исчезнуть! – Хольда пнула одну из костей и вскрикнула: – Ай, горячо! Его кости так раскалились, будто в жерле вулкана побывали.

Флинн стоял на месте и растерянно озирался по сторонам, как вдруг заметил на поверхности реки пузыри – точно вода закипела.

– Хольда, смотри!

Она повернула голову, остановила взгляд на пузырях и мигом бросилась к реке, Флинн побежал за ней. Они спустились по пологому склону и, оказавшись на песчаном берегу, присмотрелись: под темной толщей воды виднелось угасающее пламя. Флинн без промедления зашел в реку по пояс, и кожу проткнули ледяные иглы. Весь дрожа, он набрал в легкие побольше воздуха и погрузился в воду. Через несколько секунд Флинн вынырнул, сжимая в руках череп Безумного.

Хольда помогла ему выбраться на берег и приказала:

– Брось его!

Он еле разжал замерзшие пальцы, и череп глухо ударился о песок.

– И что дальше? – спросил Флинн, стуча зубами.

– Дальше – ждем, – ответила Хольда и напоила его «Дыханием дракона», чтобы он согрелся.