Мертвая линия (ЛП)

  Она колебалась, потому что если он не садовник, то ничего хорошего из него не выйдет. Но она решила не обращать внимания на свои опасения и побежала к маленькому домику. Подойдя к воротам, она увидела, что входная дверь широко открыта. Она только на мгновение замедлила шаг, а затем быстро вошла внутрь, громко крича «привет», входя.

  Тишина. Она стояла в маленькой прихожей рядом с замечательной своей обжитой серостью гостиной. Через дверь она могла видеть телевизор, стоящий на тумбе из МДФ в углу, покрытый толстым слоем пыли. Вдоль дальней стены стоял потертый, заляпанный диван, нуждавшийся в новой обивке. Низкий кофейный столик перед ней был завален газетами и журналами. Не обращайте внимания на садовника, подумала Лиз, Марчему следует найти себе уборщика.

  Короткий коридор прямо перед ней вел к закрытой двери. Она подошла к ней, тихонько повернула ручку и толкнула ее. Она заглянула в маленькую квадратную кухню. Грязная посуда стояла в раковине; открытая коробка с хлопьями стояла на сосновом столе посреди комнаты. Дальше были еще две двери, одна тоже закрытая, а другая открытая и ведущая в спальню. Она прошла через кухню и, заглянув внутрь, увидела аккуратно заправленную медную кровать. На прикроватной тумбочке стояла потрепанная копия «1000 лучших церквей Англии» , а на стене — изображение Иисуса на кресте в рамке.

  Затем она услышала шум. Что-то двигалось или толкалось, звук скользящего дерева доносился из соседней комнаты. Отступив на кухню, она огляделась в поисках чего-нибудь, чтобы защитить себя. Не нож, подумала она; столкнувшись с более сильным мужчиной, она может обнаружить, что против нее повернут нож. Но на плите стояла тяжелая сковорода. Взявшись за ручку, она подошла к закрытой двери и осторожно открыла ее. Она как раз успела увидеть, как мужчина выпал из заднего окна.

  'Останавливаться!' — закричала она, зная, что он этого не сделает, и к тому времени, когда она подошла к окну, мужчина уже перелезал через низкую стену, отделявшую задний сад от Хэмпстед-Хит. Все, что она получила, это мельком увидеть его туфли. Слипоны, еще блестящие.

  С учащенным пульсом она поставила сковороду и оглядела комнату, которая была небольшим кабинетом — спальня должна быть по соседству. В отличие от убогой гостиной кабинет был опрятным и хорошо организованным. Вдоль двух стен стояли аккуратно расставленные книги, а рядом с окном стоял небольшой старинный комод, крышка которого была опущена, чтобы послужить письменным столом. На нем стоял закрытый портативный компьютер, цифровой магнитофон размером с зажигалку, блокнот формата А4 и три карандаша HB, заточенные и выровненные в ряд. Арсенал профессионального писателя.

  Она осмотрела магнитофон, но он был пуст. Заметив груду папок на книжном шкафу, она вытащила верхнюю, которая лежала криво на аккуратной стопке. Она прочитала этикетку с внезапным интересом. Интервью Аль-Асада, примечания и окончательный вариант . Статья о президенте Сирии, которую так ждала Sunday Times . Однако когда Лиз открыла файл, он был пуст. Этого ли добивался «садовник»?

  — Что, черт возьми, ты делаешь?

  Лиз вздрогнула от внезапного шума позади нее. Она повернулась и увидела в дверях мужчину средних лет в джинсах и белой рубашке. Он был высок и очень зол — сообщник грабителя, которого она только что застала врасплох? Лиз быстро огляделась, но сковорода была вне досягаемости.

  Казалось, лучше всего проявить инициативу; может быть, она сможет застать его врасплох достаточно долго, чтобы обойти его. 'Кто ты?' — спросила она.

  — Меня зовут Марчем. А теперь, может быть, ты расскажешь мне, какого черта ты делаешь в моем доме?

  ПЯТНАДЦАТЬ

  Софи Марголис сидела на кухне своего большого хайгейтского дома и думала о свекрови. В кои-то веки у Софи было свободное время, чашка кофе перед ней, а Ханна на время в стороне — внимательная бабушка, выгуливающая маленького Зака по пустоши.

  Софи всегда нравилась Ханна, но она размышляла, как мало знает о ней на самом деле. Во-первых, Саул всегда мешал — бывший муж Ханны, задиристый человек, который принимал драчливость за энергию, монополизировал внимание и делал все возможное, чтобы подорвать всех вокруг себя. Не в последнюю очередь Дэвид, его сын, муж Софи, чья мягкость так привлекала ее и до сих пор привлекает. В конце концов Ханна призвала Саула «время». Это был спорный развод, бурное дело, полное враждебности. Он ранил Ханну? Судя по всему, нет, подумала Софи. Она была полна энтузиазма по поводу своей новой жизни в Израиле; вела себя так, как будто только что начала жить полной жизнью.

  Пара лазоревок сдирала с роз зеленую муху. Софи встала с табурета, чтобы посмотреть на них и бросить взгляд на коляску с ее последним отпрыском.